Это наследственное
— ВОЗМОЖНО, ты подхватишь какое-нибудь ЗППП, сидя на этих скамейках, поэтому я бы не советовала этого делать, – сообщаю я Спенсеру, пока мы идём по тихому университетскому городку Колдуэлла. Я брала его с собой на большую экскурсию по школе, в то время как моя мать говорила с директором обо мне.
— О, так это похоже на библиотеку в Брукхейвене, – указывает Спенсер, когда я смотрю на него и киваю.
— Именно так.
После нытья об этом весь день, я, наконец, согласилась взять Спенсера в своё общежитие, потому что он хотел засвидетельствовать прекрасный образец, его слова не обо мне, а о соседе по комнате. Лифт наконец-то починили, поэтому, когда двери раздвигаются, мы гуськом заходим внутрь и поднимаемся на третий этаж.
— Я до сих пор не могу поверить, что тебя сюда поместили, – хихикает Спенсер про себя в маленьком ящике лифта.
— Да. Это абсолютно весело. – Я закатываю глаза, думая о том, чтобы задушить его до того, как двери откроются. Он оглядывает коридоры, следуя за мной в мою спальню, и я останавливаюсь перед дверью, стучу по деревянной плите.
Спенсер странно хмурится: — Это твоё общежитие? Какого хрена ты стучишься?
— Эверетт может быть с кем-то. Я не хочу врываться и снова видеть полностью обнаженную девушку. – Я шепчу ему, пока Спенсер складывает руки на груди и прислоняется к стене.
— Снова?
— Долгая история. – Я качаю головой, проводя рукой по воздуху как раз в тот момент, когда дверь со скрипом открывается, и лицо Чейза высовывается из щели. Он хмурится, глядя на меня в замешательстве.
— Ты один? Если нет, мы можем вернуться позже.
Чейз открывает дверь шире, обнажая в остальном пустую комнату. — Я сказал ей уйти некоторое время назад.
Я вхожу, Спенсер следует за мной, и я вешаю куртку и сумку на спинку стула. Я поворачиваюсь лицом к Спенсеру и жестом обращаюсь к остальной части комнаты:
— Добро пожаловать на это дерьмовое шоу, наверное.
Я слышу, как Чейз усмехается, протягивая Спенсеру руку: — Привет, я Чейз.
— Спенсер. – Мой двоюродный брат представился и пожал руку Чейза, глядя на меня: — Хорошо, я в замешательстве. Я думал, ты сказала, что его зовут Эверетт.
— Эверетт – моя фамилия, – вежливо сообщает Спенсеру Чейз. — Твоя кузина называет меня Эверетт, потому что ей нравится выбирать сложный пути.
— Да, я. – Я пожимаю плечами с легкой улыбкой на лице, когда смотрю на Чейза. Он смеется и качает головой. Когда Чейз оборачивается, я встречаюсь глазами со Спенсером, который начинает драматично обмахиваться веером. Я закатываю глаза, когда сажусь за своё рабочее кресло. Спенсер садится на край моей кровати, оглядывая маленькую комнату.
— Так ты тоже из Брукхейвена? – спрашивает Чейз, засовывая телефон в карман. Было странно видеть его таким вежливым со Спенсером, и я не понимаю, почему у него не было такого же отношения ко мне. Хорошо, я оскорбила его ещё до того, как узнала, кто он такой, но всё же.
— Я переехал туда два года назад, но до этого я жил в Портленде, – отвечает Спенсер, когда лицо Чейза озаряется узнаванием.
Чейз посмеивается: — Ни за что. Я тоже там жил.
— Правда? Местонахождение? – спрашивает Спенсер перед тем, как пара начинает разговор между ними двумя, полностью оставляя меня в стороне. Мне было всё равно, это дало мне возможность прокрутить свой телефон и ответить Вере, которая спрашивала, не будем ли мы с Пенн ещё раз смотреть кино у неё дома.
В следующий раз, когда я смотрю на часы, я замечаю, что прошло почти двадцать минут, а Чейз и Спенсер всё ещё разговаривали. Они очень хорошо ладили, что было странно, и Спенсер не флиртовал с ним открыто, что было ещё более странно. Спенсер будет буквально флиртовать со всем, у кого есть член или сиськи.
— Может мне просто вернуться позже? Оставить вас двоих наедине? – громко спрашиваю я, указывая между ними. Они смеются надо мной, пока Спенсер смотрит на свой телефон и встаёт.
— Я всё равно должен вернуться, пока тётя Андреа не начала выкрикивать моё имя на весь кампус. – Спенсер усмехается про себя, когда Чейз тоже встаёт.
Он смеется: — Неужели она действительно так поступила бы?
— Ты не знаешь мою маму. – Я фыркаю, встаю из-за стола и оборачиваюсь, открываю шкаф и вытаскиваю толстовку. На улице было холоднее, и моя джинсовая куртка плохо согревала меня. Хотя это было супер мило.
— Я пойду с тобой, потому что хрен знает, сейчас эта упадет и сломает обе коленные чашечки на обратном пути, если пойдёт одна, – усмехается Чейз, натягивая кожаную куртку и указывая головой в моём направлении.
Я закатываю глаза, натягивая кеды обратно на ноги.
♤♤♤
— И она прыгнула, почти голая…
— Эй, на мне было нижнее белье. – Я защищаюсь, пока мы говорим о том, как я прыгнула в озеро. Спенсер смеется над предателем. Кажется, он любит Чейза больше, чем меня, хотя я всё равно причина, по которой он здесь.
— Ладно, мне на самом деле так грустно, что я этого не увидел, – драматично дуется Спенсер, когда я игриво толкаю его.
— Видео об этом разошлось по школе, и оно есть у меня в телефоне. Я пришлю, – объясняет Чейз, а этот мудак или двоюродный брат кивает, как будто это лучшая чертова идея на этой планете. Они обменялись номерами телефонов и всё такое. Это, блять, ужасно.
— И буквально всё, что связано с моей дорогой двоюродной сестрой. Я хочу увидеть каждый неловкий момент! – Спенсер маниакально хихикает, когда я качаю головой. Когда мы подошли к серебристой машине, там нас уже ждали моя мать и директор школы Салливан.
Мы подходим к ней, и глаза моей мамы прикованы к Чейзу.
— Мам, это мой сосед по комнате, – представляю я его, протягивая руки к Чейзу, как будто я демонстрировала чертово произведение искусства или что-то в этом роде, — Чейз Эверетт.
— Приятно познакомиться, мэм. Хейден так много о вас рассказывала. – Чейз мягко улыбается моей матери, протягивая ей руку. Серьёзно, я не могу понять, как он такой милый. Что за нахуй, Эверетт? Я не знала, что ты обладаешь этими качествами.
— Вау. Ты такой чертовски красивый, – бормочет мама в изумлении, медленно пожимая ему руку. Мои глаза расширяются, когда она приходит в себя и закрывает рот рукой: — О боже! Я извиняюсь!
— Все в порядке. Правда. – Чейз нервно смеется, почесывая затылок. Я провожу рукой по лицу и тяжело вздыхаю.
— Ну, нам пора ехать, пока я ещё не опозорила себя, – объявляет мама, посылая мне неловкую улыбку, обнажая зубы.
Спенсер был ближе всех ко мне, поэтому я поворачиваюсь к нему и крепко обнимаю его.
— Держи свои руки при себе, милая. – тихо шепчет Спенсер мне на ухо.
Я шепчу в ответ: — Ты хочешь умереть?
— Ты говоришь мне самые приятные вещи, – выплескивает Спенсер в воздух, заставляя меня слегка смеяться над ним.
— Мы всё ещё завтракаем завтра, верно? Перед твоим полётом? – спрашиваю я, отступая назад и глядя на маму. Она кивает и делает шаг ко мне.
— Конечно, дорогая. Ты бы погналась за самолётом по взлетно-посадочной полосе, если бы не попрощалась. – Мама смеется, когда мы обнимаемся. Затем она тихо шепчет мне на ухо: — Мне так жаль, что я сказала это. Но… вау. Вы двое могли бы сделать прекрасных внуков.
— Мама! – выдыхаю я, откидываясь назад. Она нахально ухмыляется, прежде чем крепко сжать меня. Почему мы один и тот же человек?
После того, как мы попрощались и завершили планы на следующее утро, мама и Спенсер залезли в взятую напрокат машину и медленно поехали по длинной галечной дороге, обрамленной вечнозелеными соснами. Я смотрю до тех пор, пока машина не исчезает из виду.
— Становится довольно холодно, я предлагаю вам двоим вернуться в свою спальню, – советует директор школы Салливан, прежде чем повернуться и войти в Хоторн Билдинг.
Мы с Чейзом поворачиваемся и идём обратно в Элвуд-холл в полной тишине. Я нервно тереблю рукава толстовки. В последнее время я больше нервничаю, когда нахожусь рядом с Чейзом, и я ненавижу это.
— Извини за неё. – Я оживляюсь, мой голос слегка дрожит. — У неё нет меры.
— Хм, это должно быть семейное. – Чейз ухмыляется мне, когда я закатываю глаза, игриво толкая его бедром. Он смотрит на меня сверху вниз: — Это моя толстовка?
Я смотрю вниз, замечая, что это действительно была толстовка Чейза: — О, я даже не заметила. Я просто вслепую схватила одну из своего шкафа. Я даже не знаю, почему я её сохранила, она твоя, так что ты должен вернуть её.
— Джонс, все в порядке, – смеется Чейз, кладя руку мне на плечо, пока я наполовину снимаю толстовку. — Оставь её. В любом случае она тебе больше идёт.
Я застенчиво улыбаюсь и опускаю руки:
— Ох.
Ох? Какого хрена Хейден?
Ещё одна короткая глава.
Мама Хайден на самом деле такая милая.
Кроме того, писать, что Чейз такой милый, на самом деле странно. Кто-нибудь ещё так думает??
Комментарии и голоса!