Глава шестая:
Над зельем струился дым - под котелками горели надежды
"Это какой-то дурдом" - думает Лиа, пока горячий чай из кружки медленными глотками тянет, от пара не жмурится пытается, да за действиями по ту часть комнаты и столом в ней наблюдает.
Там две девушки что-то очень усиленно... Варят? По крайней мере, глядя над струящийся над котелкам дым, она делает вывод, что ближе всего к обычному и привычному для неё образу это выглядит именно как варка. Не то чтобы это вообще выглядело как нечто самой собой разумеющееся, но она не предвзята, потому все могут делать то, как и сколько им самим будет угодно.
Даже если это выглядит как сцена из фильма про ведьм. Она и сама себе в последнее время не очень-то нормальной казалась, - то неожиданно падает в обмороки, то внезапно во снах бродит по лесам, то вообще из своего тела перемещается в другое... Так что, уже не было резона удивляться ничему, что разнилось бы с представлениям об нормальном у других людей.
Лиа ставит кружку на небольшую тумбу, что возле её кровати находится, и подавляет желание отчаянно зевнуть.
У неё почему-то стойкое ощущение, что уж чтобы там не происходило ранее, но она точно выспалась за все те дни недосыпа. В мыслях постоянно проносятся чьи-то чужие слова, хороводом в голове кружатся, но выцепить хоть одно, которая могло бы на немного прояснить, что с ней было, девушка не может.
Чхве вздыхает, решая, что разберётся с проблемами по мере их непосредственного поступления, и медленно встаёт с кровати, где до этого всё время находилась, ровно с того момента как очнулась... Вероятно около десяти минут назад. Её тут же заметили, справились о самочувствии и вручили вот горячий чаёк с каким-то очень стойким ароматом трав, и лёгкой ноткой горечи. Но он оказался действительно вкусным, потому она не жалуется.
- Простите, - тянет Джису, и не подходит ближе, чем уже остановилась от тех на расстоянии пары десятков сантиметров, и заинтересованно поглядывает, как одна из девушек, с длинными прядями красивого красновато-коричневого оттенка, отвлекается на неё от записей в своих руках. Лиа решает, что это её шанс. - А что вы делаете?
- О, - удивляется её новая собеседница и косится то на свою, с весьма, кстати, неординарным цвета фуксии волосами спутницу, то затем снова возвращает взор на неё. - Это будет немного труднее объяснить, чем я предполагала. Думаю, что вы можете счесть нас... Несколько сумасшедшими. - и улыбается отчего-то не то неловко, не то обречённо. Пальцы её нервно перебирают пару листов, что та до этого увлечённо изучала, и никак не могут остановится.
Джису всё ещё не желает никого осуждать или ставить в затруднительное положение, но ей просто банально интересно. Всё же не каждый день видишь настоящие котелки, живых белых сов у сводов потолка, и подобный антураж, что в данной комнате создавал... Весьма таинственную обстановку.
- Всё же рискну послушать, если вы не против, - и складывает и свои ладони в замок, будто бы заражаясь той же нервностью, что от красноволосой исходит волнами. Третья девушка, кажется, к ним обоим полностью равнодушной остаётся, со всей ответственностью сосредоточившись на помешивании чего-то в котелке. Её волосы необычной заколкой, со стороны Лии виднеющейся лишь с одной боковой стороны, что была похожа на изящное крыло бабочки, с синими камнями по поверхности раскинутыми,
прихваченны на затылке, а сама незнакомка, в каком-то на вид даже воздушном, струящимся чёрными складками ткани, ближе к щиколаткам кружевом кончающимся, платье выглядела... Очень впечатляюще.
Её она здесь ещё ни разу не встречала, ни наяву, ни во снах. Где-то на подкорке сознания завопила мысль, что до сих пор так и не было известно точное число соседей, но его Чхве быстро на задний план водрузила, оставив до лучших времен, дабы сейчас не мешало узнавать потенциально полезную информацию.
- Хорошо, - кивнула первая из двух её оппоненток, и отложила листы куда-то на шкаф сбоку от себя, который уже едва не ломился от обилия разных склянок и баночек на него сгруженных, и двинулась по направлению к ней, огиная молчаливую фигуру занятую своим делом.
- Пожалуй, пройдёмте обратно к кроватями, чтобы не мешаться под руками и понапрасну не тревожить Сонми, иначе она ошибется в точности помешивания, и всё придётся переделывать заново, а это, по меньшей мере, ещё два дня работы. - и приглащающим жестом руки указала на постель с которой Джису только недавно поднялась.
Что же, если это означает продолжение интригующей беседы, она совсем не против.
- Итак, что бы вам хотелось знать? - как только они с удобством и комфортом уселись, а Лиа вновь взяла с тумбы уже порядком подостывший напиток , изредка делая глоток и смачивая пересыхающее горло, уточнила та, и посмотрела с дружелюбием и готовностью совершенно правдиво отвечать на всё её интересующие вопросы.
- Во-первых, простите, но я не помню вашего имени, и мне за это правда неудобно, но я хотела бы его узнать и, наконец-то, запомнить, чтобы более в подобные казусы не попадать. - и отхлебнула из кружки, не отрываясь от лицезрения соседки. В отличии от другой, эта девушка была облачена в белое простое платье, длиной едва ли до колен, как она успела отметить пока они шли, с короткими рукавами по локоть, и, кажется, из атласа, так как очень приятно ткань переливалась жемчужными отстветами от приглушенного освещения этой комнаты.
- Я - Ким Чонха, и мне приятно, спустя столько времени, с вами познакомится Джису-щи, хоть и не при подобных сложившихся обстоятельствах. - и улыбается так приветливо и искренне, что у Джису аж в сердце ёкает от затаившейся там нежности на эту откровенность. Та, впрочем, продолжает уже чуть менее жизнерадостно, чем начинала. - Минхо связался с нами три дня дня назад, и вкратце описав произошедшее, попросил вернуться, как можно быстрее. При всем нашем уважении, мы смогли только сегодня, но пребывая до этого в Эспере посетили королевскую библиотеку и поискали что-то, что могло бы нам помочь. Прямо сейчас, по тем самым свиткам, что я ранее зачитывала, Сонми готовит зелье для вас. - и замолкает отслеживая реакцию на свои слова у в край ошеломленной всем прозвучавшим Чхве.
Та моргает раз, второй, усиленно всё переваривая и пытаясь разложить по полочкам. Не удивляться уже попросту не получается, как бы она не считала, что уже ничем её не пронять.
- Да, - сипло выдыхает Лиа, и сглатывает слишком быстро, нежели могло бы сойти за спокойствие. Всё же то, что соседи ей казались странными было абсолютно нормально и объяснимо, но лучше бы это и дальше просто казалось, а не напрямую почти подтвердилось.
- Вы же уже что-то заподозрили, верно? - склонила голову набок Чонха, и волосы её несобранным водопадом скользнули вслед за ней, расплывшись по белым простыням кляксами будто крови, из-за неверного мерцающего света ламп позади них.
Чхве Джису кивнула. На самом деле, беспокойные мысли у неё начали крутится ещё с самого первого утра в этом доме, когда она впервые за всю свою жизнь проснулась от кошмаров, да ещё и с участием одного крайне похожего на соседа парня. Настораживало гораздо больше другое, - не сами сны, видения, или образы, а то, как они являлись и что с собой приносили. Пушистые рыжие лисьи хвосты, блестящую лазуритом чешую, трупы в гробах в заброшенном особняке, мёртвых детей, что выглядели как живые, и... Хуже и больше всего её с ними безумную, мучительно крепкую и неотрывную связь. Это всё было до сотрясающей дрожи во всём теле непривычно и пугающее одновременно.
- Да, думаю, я понимаю некоторые вещи сознанием, но ещё не до конца смирилась с ними вслух, - устало согласилась с очевидным Лиа, и оставила пустую кружку обратно на тумбу. - Но, честно признаться, страшит меня и не это, а моя возможная связь, которая каждый раз сказывается на мне не самым лучшим образом, как вы могли уже заметить. И что это становится всё чаще и дольше. Я не знаю, что делать. - и ей на самом деле жаль и себя и тех, кто в её видениях и снах, почему-то всегда страдает.
- Я могла бы вам помочь, но лишь при вашем активном участии и всей правде, о том, что и как с вами просходит, - говорит Ким и вправду обнадеживающе, вот только чудится ли Чхве на дне глаз иных какая-то боль и невесомое жалание, чтобы она отказалась от всего этого, чтобы не пыталась залезть во всё это ещё больше, чем уже есть, и чтобы, возможно, забыла всё, списала на кошмары и испытываемый стресс, как предложил врач.
Вот только поздно уже было.
Чхве Джису хотелось знать правду, потому что всё с ней происходящее дарило... Ощущение жизни, участия, а этого в её обычных серых буднях было крайне, до ничтожного мало, и теперь, когда её нога на самом пороге, за чьей дверью притаилось нечто загадочное и манящее... Она не могла отказаться. Это было против её собственной натуры, журналисткого чутья, что взыграло в ней новыми сочными красками, и так и манило за собой. Поверить, пойти, поддаться искушению и пересечь порог в неведомость.
- Я готова содействовать во всём, что сможет мне помочь лучше в этом разобраться, - с готовностью откликнулись Лиа. Наверное, в первый раз с настолько очевидной и будоражущей, и от этого так приятно на душе становилось, что все эти обмороки и образы показались сущим пустяком на пути к чему-то по-настоящему стоящему.
- Тогда, сперва мне бы хотелось понять, что вам уже известно о нас. Всё, даже если это покажется неимоверно бредовым и будет звучать как попытка обмануть и ввести в заблуждение. Поверьте, истина может оказаться куда более неожидаемой и нереальной. - и улыбка на устах пухлых показалась Чхве слегка хитрой, так и подстегивающей окунуться в омут сумасшествия, что в целом творится в доме, а в особой частности у неё самой в голове.
- Ну, - сдалась Джису, оглянулась украдкой над склонившейся над самым котелком Сонми, словно что-то усиленно там выискивающей, и обернулась вновь обратно, собравшись с силами. - Мне кажется, что не все соседи на самом деле люди. Скорее даже наоборот - вовсе не люди. Мне снились лисьи хвосты и мокрая чешуя, а ещё гроб с лежащим в нём парнем в точности напоминавшим Хёнджина.
- Хвосты и чешуя, говорите? Занимательно, - отозвалась Чонха, и тоже бросила краткий нечитаемый взор на занятую зельем девушку, как если бы задумавшись над чем-то другим. Но затем тут же ещё больше воодушевившись, она придвинулась к сидящей на кровати поближе, и всем видом будто велела продолжить, очаровательно ухмыляясь. - Кто именно вам показался необычным?
- В первую ночь, я оказалась в лесу, хотя отчётливо знала, что мы праздновали во дворе дома, на лужайке и расстеленном полотне с едой и напитками, но не помню вовсе, как очутилась за пределами, и пока бродила среди деревьев, словно меня туда тянуло что, наткнулась на поляну. Сначала там было пусто, но через пару мгновений, когда я расслабилась и прикрыла глаза, рядом со мной кто-то появился. Это была девушка, и у меня создалось потом стойкое ощущение, что ею была Сана. Я не могу объяснить почему, но уверенность в этом по большей части во мне до сих пор сохранилась. А в дом меня обратно из леса сопровождал парень, я ещё помню мы ссорились, и хоть по-прежнему ничего не видела, но запомнила его голос. До жути похож на Минхо. - Джису, глядя на соседку даже не усомнилась в том, что та ей взаправду верит.
- Ещё кто-то? Или только родственники Ли вызвали у вас сомнения по поводу принадлежности к человеческой расе? - и блестит так загадочно и обворожительно зеркалом талого золота, что так и притягивает к себе, завлекая в самые пучины пламя, что там пылает.
- Тут я уже сомневаюсь, но от слов отказываться не стану, - отрицательно машет головой Чхве, скорее пытаясь уверить себя в первую очередь, что делится чем-то подобными с другими. Но сдаётся. - Кажется, ещё Мунбёль-щи. Мне с ней повезло провести пару часов в ванной и она очень чудно поведала историю о русалке и драконе, но звучало это отнюдь не как сказка, а будто воспоминания о давно минувшем. - и свои глаза прикрывает, недоумевая серьёзно ли она сейчас пытается обличить соседей... В том, что они не люди, основываясь только на своих ощущениях.
"Молодец, Джису, умеешь. В следующий раз, что - в желании поработить мир обвинишь? А чего сразу мелочиться? Давай вселённую, чтобы уж наверняка." - проносится в голове слишком знакомым насмешливым тоном, и та приходит едва ли не в священный ужас, прогоняя незванного гостя из своей памяти. Да, и это, к сожалению, тоже было не очень приятным побочным эффектом проживания в общежитии.
- И Сехун, - звучит соседнее ничуть не раздосадованное, и она открывает веки, тут же спотыкаясь о чужой сияющий пониманием взор. Джису приподнимает русую, выкрашенную в тон волосам, бровь пытаясь осознать новость. С этим парнем ей удалось пообщаться крайне мало и совсем ни о чём, сперва будучи наполовину пьяной, а в следующие разы только парой фраз перекинуться, если встречались на кухне или в гостиной. Он, в принципе, не очень-то и общительный был. И кто-кто, но он точно не вызывал никаких сомнений в чём-либо, для этого было уже чересчур мизирно оснований полагать обратное. Всё ещё недостаток общения сказывался. Да и не снился ей ни разу, если так уж со всей ответственностью к делу подойти. Пожалуй, Сехун и Чан были единственными, кто вообще никаких подозрений не вызывали. В видениях не являлись, в доме не чудили. Разве могло быть что-то не так и с ними?
Оказалось, могло.
- Как вы представляете, кто есть кто? - серьёзным тоном спросила Ким, и облокотилась руками впереди себя, после на них всем весом почти наваливаясь и к ней ещё ближе склоняясь.
- Ммм, - выдохнула с чуть слышимым мычанием Лиа, не отклоняясь особо от соседки, что сейчас не менее странно выглядела, как и те, о которых сама и расспрашивала. - Полагаю, Минхо и Сана - лисы. Кумихо если хотите, потому что помню не один хвост, что касались меня пока я пребывала в алкогольной дреме. Мунбёль утверждать не буду, но, наверное, связана с водой. Русалка или сирена, например. Но вот Сехун - ни единого адекватного варианта.
- Дракон, - безмятежно обронила девушка отклоняясь также резко, как и приблизилась к ней. - Тот самый, которого русалка сперва спасла сама, а потом он её от людей злых, что за жемчугом гнались. - и выглядит так, как если бы разговор был просто о погоде, а не мифических существах из разных сказок и поверий мира.
Чхве бы такое самообладание собой и взятием контроля ситуации в свои бразды правления.
- Ещё кто, что могли бы показаться не такими, как все? - голосом спокойным и гладким, как штиль моря, неподалёку от их дома рано утром или поздно вечером.
- Чеён и Хёнджин, - переставая уже цепляться за нормы и морали, отвечает Джису, и начинает массировать вновь принявшиеся зудеть и неприятно пульсировать виски пальцами левой руки. - У первой, сдаётся мне, какая-то способность видеть мёртвых и с ними общаться, а у второго, - и никак не может произнести это вслух, потому что как не сформулируй, как не переставь слова в предложении местами и обратно, всяко выходит фантастично. Даже для здешнего места уже слишком и перебор. Это же не фильм ужасов или триллер какой, в самом-то деле.
"Мысли глобальней, обширней бери! - смеётся ехидно всё тот же самый чёрт в голове до скрипа зубов знакомый, и она не сдержавшись чуть сильнее на кожу давит, тут же руку отдергивая под отчего-то даже всеобъемлющее понимающий взгляд глаз напротив. - Господи, да я выгляжу как дергающаяся дура. Докатились."
В голове всё тот же обитатель язвительно поправляет, - "не докатились, а докатилась. Или у тебя уже что, размножение личности пошло? Совсем всё плохо, да?"
Чхве Джису едва не стонет страдальчески в голос. Вот уж вправду, докатилась. В единственном и неповторимом числе и случае. Чонха об незаконечнном предложении не вспоминает, Чхве ей искренне за это благодарна.
- Всё? Это были все привлекшие ваши внимание детали? - прозвучало едва ли не с подвохом, но у неё уже начинает гудеть голова, и больше оттуда ничего полезного не лезет от слова совсем. Так что, да - решительно всё.
- На данный момент, да, всё - и чуть губы поджимает на сканирующий из-под ресниц взор блестящего золота, что плавными волнами переливается.
Ким Чонха встаёт с кровати, но взгляда не отрывает. Просто смотрит и молчит самым, что ни на есть таинственным образом.
- Какую цену вы готовы заплатить за правду? - звучит сбоку совершенно новым голосом, и Джису медленно оборачивается. Перед ней с уже заполненной небольшой пузатенькой стеклянной склянкой стоит Сонми.
Лиа давит на корню желание сбежать из этой комнаты ураганом, и больше сюда никогда не являться.
- А какую предстоит? - едва ворочая языком выдыхает она, и наблюдает за соседкой с такими яркими, привлекающими всё внимание к себе волосами. Интересно, это сколько раз или насколько сильной краской надо было покраситься, чтобы такой яркий неподражаемый оттенок взялся? И ведь идёт, что самое потрясающее.
- Высокую, - тут же разбивает все размышления одним словом та, и протягивает ей ту самую склянку с бьющимся о стенки синевато-чернильным зельем. - Выпейте ровно столько, насколько готовы погрузиться в видения. Одна капля равна трём-четырём минутам.
Джису смеряет сосуд в своих пальцах цепким взором карих глаз, и прикусив губу приблизительно пытается подсчитать, сколько же здесь тогда часов. Или, быть может, даже дней, - размером склянка не больше восьми сантиметров в высь, и, примерно, около столько же в обхват в самом широком месте, но жидкости и впрямь кажется предостаточно, и даже много.
Она сбивается на третьей попытке, и понимая, что затяжное молчание означает, что за ней пристально наблюдают, по очереди оглядывает каждую из девушек, решая прямо сейчас что-то очень важное для самой себя.
- А это, собственно, для чего, позвольте узнать, раз уж мне это предстоит пить и на себе испытывать. - может ей надо бы научиться делать манеру говорить не так обвиняюще, но у неё всё сильнее и несчаднее раскалывается голова, и неровен час, когда она снова свалится в обморок, а до того уже хотелось бы некоторые детали и нюансы прояснить.
Кто знает, как далеко и надолго её занесёт в этот раз? А что закинет не нужно было даже думать, так происходило каждый раз, стоило ей лечь, даже по-настоящему захотеть спать или устать до того, что уже ноги не держали, а голова не соображала.
- Вас, похоже, совсем скоро затянет обратно, а так мы, или хотя бы один из нас, сможем держать с вами связь и в случае грозящей опасности, или чего хуже, - смерти, попытаться вмешаться и вытащить вас в реальность. Но зелье совсем ещё не отработанное и не выверенное, потому его действие ограничено почти железными рамками. В вашем случае, решающим может стать даже секунда, не говоря уже о минутах. - эту ведьму, похоже, вообще не учили подслащать пилюлю. Джису в неловком восхищении.
Чонха у подножия кровати выглядит не менее подавленной от всего услышанного, а потом и вовсе уверенно шагает за ещё совсем недавно полностью отданное и посвящённое работе её, судя по всему, коллеги по ремеслу, место, и начинает что-то там отчаянно перебирать. Почему это кажется ей отчаянным Чхве объяснить не может.
Она снова глядит на стекло и чернильные разводы на нём, когда её пальцы неуловимо подрагивая трясут и зажатую в них склянку, от чего жидкость мечется по округлому дну туда и обратно, завораживающе к себе приковывая её взгляд, и вздыхает как-то несколько удручающе.
Да, никто и не обещал, что взрослая жизнь будет такой запутанной, извилистой и чертовски непредсказуемой. Где бы она могла сейчас быть, если бы когда-то просто не сделала бы выбор в пользу издательства Чеджу? Если бы не нашла на специальном сайте объявление об аренде комнаты в таком безумном и сумасшедшем общежитии за столь низкие и малые деньги? Если бы вообще не пошла учиться на журналиста?
Почему у неё создаётся стойкое впечатление, что рано или поздно, такими бы, или совершенно другими путями, но ноги бы привели её всё равно сюда? Будто она уже принадлежит этому месту. Словно всегда принадлежала, сама того не ведая. Журналисткой ли, актрисой, поваром, педагогом или даже просто безработной или бездомной.
Может она и впрямь упускает что-то очень важное, пока всеми силами пытается цепляться за свою под кожу въевшуюся нормальность да под корку мозга вшитые принципы, морали и устои, взращенные родителями, школой, и студенчеством.
Хорошо, у неё остался лишь один последний вопрос перед шагом в соблазнительную пропасть, где под окутывающим гору туманом неизвестно, а что же там внизу, есть ли земля, или падение в никуда.
- Что будет, если я не выпью, но отрублюсь? - и для Чхве сейчас это - последняя ступень, которая станет решающей, повернет ли обратно, или с надеждой ступит дальше в чарующую дымку чего-то нового, ранее ею невиданного и неиспытанного.
Она смотрит Сонми прямо в мелькнувшие фиолетовыми всполохами глаза, и кусает напряжённо губы, прокусывая нижнюю до боли и алых капель, но не отвлекаясь на это.
- Наверное, чтобы утешить и не заставлять насильно вас выпить, я должна сказать, что ничего плохого. Но не я не буду. - девушка подходит ближе, и своими двумя руками обватывает одну свободную Джису, стискивая её в кокон тепла и пытаясь так успокоить. Но глаза её горят сожалением так явно и горько, что у той отнимается дар речи, позволяя только чувствовать и внимать чужим ощущениям и эмоциям. - Однако и убедить его пить я не имею права, потому что, возможно, окажись я в такой ситуации, тоже бы засомневалась. Я не в силах вас заставить ни в одном из случаев. Выбор за вами, но ответственность и на нас, если что-то пойдёт не так. А там всё может пойти не так. Вероятность даже не равна половине риска на успех и катастрофичности провала. Мы вам верим. И только ваше решение, верить ли нам в ответ. - чужая боль ощущается как своя родная, когда Сонми поглаживает пальцами её молочную кожу, и, говоря откровенно, ей сейчас и самой очень тяжело и невыносимо.
Чонха у стола гремит стеклом, под потолком расползается белёсый и ничем не пахнущий дым из ведьминского котелка, а вся атмосфера комнаты вдруг становится такой далёкой и отчужденной, что звуки отходят на второй план.
Она понимает, что до очередного приступа остались считанные минуты, ведь уже чувствует растягивающийся, как жевательная резинка ход времени, и всё очевидней и очевидней замедляющийся темп жизни.
Так, словно завесой пелены спутываются все воспоминания в голове, как нарастает гул многоголосья мыслей, и как вопит безысходностью внутри неё давно глубоко захоренная маленькая девочка, что просто хотела чьего-то внимания и любви, а не только книг и тетрадей, чтобы вырасти умной и поступить в один из лучших университетов страны.
Чхве Джису делает выбор.
Одним четким движением выпивает всё зелье до дна, ощущая его сладковатый, похожий на привкус виноградно-яблочного сока, терпковатую консистенцию, что остаётся приятным осадком будто от джема, и на долгое мгновение у неё перед глазами пляшут снопы холодных искр режущего бело-голубоватого спектра оттенков, а потом тело её отказывается ей подчиняться.
Её парализует, и почему-то нет ни удивления, ни страха, ни капли ранее бушевавших в ней цунами сомнений.
Нет больше ничего из человеческого.
Тело её не очень аккуратно опрокидывается на не заправленные и несколько сбитые белые простыни, и всё это в таком вакууме.
Так далеко и чуждо. Неважно.
Глаза карии, кажется единственное, что в ней ещё подвижность сохраняет.
Мечутся по потолку и дыму, нигде толком и не задерживаясь, и такая палитра эмоций в них отражается, в отличии от бесчувственого ставшим тела, что смотрящей на это Сонми делается физически мучительно это видеть. Но застывает айсбергом перед кроватью, борясь с желанием отвернуться, не видеть чужих страданий, и тут же прямо противоположным, - не упустить момент, когда Лиа в беспамятство падёт, да разгладятся неописумо друг на друга кипой навалившееся на ту ощущения. Как перестанут так безжизненно выглядеть бледные губы со струйкой крови, что из правого уголка одиноко стекает. И поразительно живые глаза болезненно метаться, не в силах ни за что зацепиться и найти, наконец, благословение покоя.
Видеть это на самом деле до сжимающегося судорожно сердца, что и само в клетке из рёбер на свободу вырваться пытается, а его всё не выпускают, и ещё сильнее, ещё ожесточённее пытают этим, невозможно.
Чонха замирает где-то у стола облаченной в белое тенью, и только волосы её длинные костром в не ярких лампах песчанно-желтых горят. Что-то там нашла на одной из полок, и теперь оптимальным вариантом всё просчитать пытается.
Чхве Джису в последний раз встречает взгляд белоснежной совы, что на одной из досок вверху так и сидит, и оперение её этим вечером кажется таким мягким и пушистым, что пока та не зациклившись лишь на этом, не падает.
Глубоко, долго, и невыносимо холодно.
А потом спину пронзает адская боль до слышимого невесомого хруста.
И спойлер на следующую главу💘