Я торопилась. Шла к своей спальне очень быстро, в надежде, что меня никто не заметит, но эта надежда не увенчалась успехом — в коридоре меня окликнул Лиадор. Только не сейчас.
— Рейна, ты в порядке? — Он остановился около меня с встревоженным выражением на лице.
— В полном.
Парень прижал ладонь к моему лбу.
— У тебя температура? Ты же вся горишь!
— Нет, Лиадор, у меня нет температуры. Просто долго сидела у камина.
Да, как выяснилось, врать я умею убедительно.
— Я волнуюсь за тебя, Рейна. — В его голосе прозвучала искренность.
— Знаю. Но не нужно. Все хорошо. Просто устала и хочу спать.
Я собиралась уже открыть дверь, но Лиадор перехватил мою руку, а затем поцеловал ее. Я еле удержалась от того, чтобы с яростью не отнять ладонь.
— Ты позволишь завтра сопровождать тебя на конной прогулке?
— Какой конной прогулке? — Удивилась я.
— Которую я организовал.
— Энна будет с нами?
Он отрицательно закачал головой, а его губы растянулись в улыбке.
— Нет. Будем только мы. Вдвоем.
Худшей новости я и предположить не могла. Надо было еще с утра притвориться серьезно больной, а не говорить, что у меня просто головная боль. Конная прогулка. Вдвоем. С Лиадором! Это что, кошмарный сон?
— Так что ты ответишь?
— Завтра! — Бросила я. — Конная прогулка же завтра? Вот завтра и поговорим.
Как только я произнесла это, тут же захлопнула перед его носом дверь.
В комнате стоял новый букет. Я просто взревела. Как же они меня достали! Треплют мне нервы, похуже леди Ронвэ. Да старушка по сравнению с ними — белый ангел! Сначала я хотела бросить цветы в огонь, но потом мне стало жалко их. Они уже чуть подвяли, видимо, стояли здесь уже не один час. Я подошла и коснулась их рукой. Из моей ладони вырвался искрящийся свет, и бутоны белых роз снова подняли свои головки. Спасибо, что белые, а не алые. А то было бы уже слишком.
Пробило полночь, а я до сих пор не ложилась. Я уже поняла, что уснуть вряд ли смогу, поэтому даже не стала пытаться. Я сидела в кресле и силилась читать тот самый роман, от которого Энна пришла в бурный восторг. Предложения приходилось перечитывать дважды, потому что я просто перестала улавливать смысл. Перед моими глазами стояли его губы, а шея сладко ныла при воспоминании о недавних поцелуях. Если бы он знал, как я хотела его и как ждала этого. Но я сама пугалась этих мыслей. Юной девушке неправильно думать о таком. Поэтому я пыталась всеми силами забыться в романе.
В окно тихо постучали, а я подпрыгнула от испуга. Сердце заходило ходуном. Я обернулась, но никого не заметила, за окном стояла только непроглядная чернота. Я подумала, что мне послышалась. Но в ту же секунду снова раздался стук. На дрожащих ногах я подошла к подоконнику и распахнула створки. Волосы тут же растрепал холодный ночной ветер.
— Кто здесь?
Вдруг на подоконник вскочила темная фигура и ворвалась ко мне в спальню. Я хотела вскрикнуть, но мне зажали рот. Я уже мысленно начала прощаться с жизнью, когда услышала над ухом знакомый голос.
— Если вы пообещаете не кричать, я отпущу вас.
Я закивала головой.
— Хорошо.
Мужская ладонь отлипла от моего лица и мне позволили обернуться.
— Вы в своем уме? — Гневно прошептала я, глядя, как Элиас стягивает с себя плащ. Он широко улыбался. Очевидно, его все это только забавляло.
— Я чуть не умерла со страха!
— О, я не хотел так сильно пугать вас, — сказал он, и его улыбка тут же пропала.
— Что вы здесь делаете? И как смогли попасть в мою комнату, мы же на втором этаже.
— Вы недооцениваете меня как мага, Рейна. Мне под силу чуть больше, чем обычному человеку.
Я закрыла окно и снова взглянула на него.
— Вы не рады видеть меня?
— Признаться, сейчас я была бы рада оторвать вам голову.
Граф тихо рассмеялся.
— Кроме шуток, Элиас, что вы здесь делаете?
— Я же говорил вам, что ожидание убьет меня. Даже ожидание в пару часов.
— Вы сумасшедший!
— Да. Сумасшедший. — Он прижал меня к себе и осторожно поцеловал, словно проверял, как я отреагирую. Он что, думал, что что-то изменилось с той встречи в библиотеке?
Я обвила его шею и ответила на его поцелуй неистово, с болезненной яростью, смешанной с диким желанием. Элиас целовал пылко, страстно, но он не давил, хотя я понимала, что стоила ему его сдержанность. От этого мое сердце наполнилось нежностью.
— Я боялся, что вы уже спите, но раньше прийти никак не мог, — сказал он, оторвавшись от меня. — Но и тогда бы я не удержался от того, чтобы поцеловать вас.
— Вы просто невероятный, Элиас.
Граф потянул меня на диван, и я оказалась сидящей на его коленях. Я прикусила мочку его уха и вырвала из его губ протяжный стон.
— Что вы со мной делаете, Рейна? — Он закрыл глаза и позволил мне дальше ласкать его.
Головой я прекрасно понимала, что мои действия не позволительны для такой девушки, как я. Но будем честны — действия графа тоже были далеки от целомудренных. Сначала я пыталась сдерживать себя, но это словно сдерживать прорывающуюся через плотину огромную волну. Это просто невозможно. В конце концов я доверяла себе и графу. Он ни за что бы не воспользовался мной без моего согласия. А я это согласие давать не торопилась.
— Мне нужно переодеться, — произнесла я, поднимаясь с колен Элиаса. — Корсет ужасно давит, я больше не вытерплю этой пытки.
— Идите в ванну, я подожду здесь.
— Нет, вы не поняли, Элиас. Я не смогу расшнуровать корсет самостоятельно.
Он метнул на меня ошарашенный взгляд.
— Хотите, чтобы... Я помог вам? — С трудом спросил он.
— Пожалуй, кроме вас мне больше просить некого. Хотя я могла бы позвать камеристку, но тогда вам пришлось бы уйти.
— Ну, раз надо, так надо. — Элиас поднялся с дивана, и я провела его за ширму. — Что нужно делать?
Я стянула верхнюю часть платья и осталась в юбке и корсете, под которым находилась бельевая сорочка.
— Всего лишь развязать ленты. Дальше я сама.
— Понял.
Святые, что я делаю? Что я делаю?! Но мне так хотелось увидеть его лицо, когда я попросила о помощи. Это стоило каждой секунды нестерпимого смущения. Я уже устала удивляться себе, поэтому просто отпустила ситуацию.
Элиас несмело расшнуровывал ленты, касаясь пальцами моей спины. А я кусала губы. Что со мной случилось? Когда я стала такой?
— Вы так медлите, словно никогда раньше не развязывали дамам корсеты, — не удержалась я от ехидства.
— Признаться, раньше я этого действительно не делал.
Я не сразу нашлась с ответом.
— Или вы думали, что все молодые люди, вроде меня, только и делают, что предаются плотским утехам? Но я не могу не признать, что из-за отсутствия опыта это действо еще больше заставляет меня терять голову. — Он нежно коснулся губами моей шеи.
Я вздрогнула и закусила свою губу так сильно, что почувствовала привкус крови.
— Кажется, все.
Придерживая корсет вместе с рубашкой спереди, я повернулась к нему. Он тяжело дышал и пытался скрыть, с каким трудом ему удавалось стоять на ногах.
— У вас кровь.
Он вытер мою нижнюю губу большим пальцем, а потом — О Святые! — не отрывая своего взгляда от меня, слизал мою кровь. У меня подкосились ноги. Мне показалось, что я сейчас грохнусь в обморок.
Он вышел из-за ширмы, а я с трудом надела на себя ночную сорочку и домашний халат сверху. Отчего-то мне было страшно снова выйти к нему. В моих ушах стучала кровь, конечности не слушались, я не понимала, что делаю и переодевалась, не думая, словно механическая игрушка.
Все это время Элиас ждал меня на том же диване. Я вышла к нему, и он застыл, не отрывая от меня взгляда карих глазах. О, я прекрасно понимала, что это был за взгляд. Его я и добивалась.
— Вы специально сводите меня с ума? — Он резко схватил меня за руку и потянул на себя. Я упала в его крепкие объятия.
— Это месть за то, что вы ворвались ко мне и до чертиков напугали.
— За это я уже извинился. А вот вы за свою выходку извиняться, как я погляжу, не собираетесь?
— Нет, не собираюсь. И мне показалось, что вы остались вполне довольны ею.
— Вам не показалось. — Он снова поцеловал меня, а мой мир точно поплыл. Его жар просто испепелял меня.
Я смело отвечала на все его ласки и ласкала в ответ. Мне было так мало его, мне хотелось полностью в нем раствориться. Я неустанно благодарила его за сумасшествие и за то, что он осмелился прийти ко мне в спальню под покровом ночи.
Элиас наполовину снял с меня халат и сдвинул ткань сорочки, оголив мое плечо и ключицу. Он принялся целовать каждый миллиметр кожи, а я запустила руку в его каштановые волосы и стонала тихо, но так непристойно, что сама пришла от себя в ужас. Но Элиас, кажется, был только рад моим недвусмысленным вздохам.
Элиас... Спасибо... За диадему, — сквозь стоны еле произнесла я. — И за портрет.
Он остановился и посмотрел на меня затуманенным взглядом.
— Нет, это вам спасибо. Вы стали смыслом моего существования. Без вас я бы просто задохнулся. А диадема... Я готов подарить вам таких еще сотню, вы только скажите. Все что угодно... Я готов весь мир положить к вашим ногам.
— Что я могу сделать для вас?
— Ничего, — произнес он серьезно. — Вы дали мне уже все, о чем я мог только мечтать. Ну, почти все... Но нам некуда торопиться.
— Тогда, на балу, я ждала вас. Я мечтала, чтобы вы пригласили меня на первый танец.
— Поверьте, я хотел этого не меньше, чем вы. Но я был вынужден танцевать с Энной. И я ужасно расстроился, когда узнал, что вы покинули вечер.
— А как вы оказались в бельевой комнате?
— Тот же вопрос я хотел задать и вам.
— Я пряталась там от Роделя. Он пытался приставать ко мне, у меня не оставалось выбора.
Элиас развернул меня и крепко прижал к спинке дивана, снова целуя меня в шею.
— Больше никто не посмеет прикоснуться к вам. Я клянусь.
— Как и у меня, у вас тоже имеется конкурент.
— Да, я знаю. Но я не позволю, чтобы он позволил себе хоть что-то романтическое в вашу сторону.
— А вы собственник, да? — Спросила я, с трудом сдержав новый стон, когда почувствовала, как Элиас нежно прикусил кожу на ключице.
— Вы даже не представляете какой. Я слишком долго ждал вас, чтобы взять и отпустить.
— Так что вы делали в бельевой в тот вечер?
— Прятался от Энны. Изабелла подослала ее, чтобы сделать так, будто я скомпрометировал ее. Хитрый был план, но я был хитрее. Вот и спрятался от нее в той комнате. Но я и подумать не мог, что меня там ждет щедрый удар в нос.
Я хихикнула.
— Вам смешно, да? А я в тот момент понял, что встретил свою судьбу.
Я лежала у него на коленях, и полночи мы разговаривали обо всем на свете. Мне казалось, что счастливее меня нет никого и нигде. Элиас нежно гладил меня по лицу или трогал кончики волос, а потом целовал долго, нежно, заставляя меня на время потерять сознание.
А затем я заснула. Усталость все-таки взяла свое, и я провалилась в сон прямо у него на коленях. Мне снилось, что он все продолжал целовать меня, но уже переложив на кровать. Хоть бы этот сон никогда не заканчивался. Хоть бы по пробуждении я увидела его бесконечно красивое лицо. Но это было невозможно. Сквозь сон я почувствовала, как свежий ветер лизнул меня по щекам, а потом настала полная тишина.