—Рэйден?–позвала его по имени, но поняла, что он ничего не скажет. С тяжёлым телом на себе, я дотащила его до ближайшего кресла и усадила. Мой взгляд бегал по его телу, прикрытым глаза, грудь парня часто опускалась и поднималась. Он дышал часто и через силу, будто ему тяжело и что-то сильное давит на грудь. Я быстро сообразила, побежала в ванную и взяла салфетки, намочила полотенце, достала маленькую аптечку, которая есть на экстренный случай и снова вернулась к нему.
—Пожалуйста, скажи что с тобой всё хорошо,–но я понимала, что всё крайне плохо. Если Рэйден в таком состоянии, я даже думать не хочу о возможных последствиях. Мне был важен только он, сидящий в кресле и дрожащий от паники.
—Эвелин,–прохрипел парень, открывая глаза и первое, что он сделал, стиснул меня в объятия.
—Это я, я здесь,–я упала на колени, чтобы ему удобнее было обнимать меня, и сложила свои руки на его грудь. Он по-прежнему дышал с силой и тяжестью. Парень молчал, спиной я чувствовала как подрагивают его руки. Сложно видеть Рэйдена в таком состоянии, я должна сделать хоть что-нибудь.
—Можно я помогу тебе?–он ослабил хватку, но не отпускал из объятий.
—Ты не уйдёшь?–тихо спросил он, как ребёнок, который вцепился в руку матери и боялся, что она покинет его. От таких мыслей стало больно, я сжала его футболку.
—Я не уйду. Никогда больше не уйду от тебя,–и он поверил, медленно отпустил меня, открытыми глазами осматривая моё лицо. На губах Рэйдена появилась маленькая улыбка, на что я засмеялась и заставила его помочь снять грязную футболку. Я не решилась спрашивать повторно о его виде и том, что могло случиться. Лишь осмотрела тело на наличие ран, и когда поняла, что кровь не его, вздохнула. Но не от облегчения, а от паники. Что-то страшное случилось, и мои мысли с силой повели меня в раздумия о убийстве.
Я прошлась по его костяшкам мокрым полотенцем, убрав всю кровь. Пока он мирно лежал и подрагивал, через двадцать минут его дыхание нормализовалось. Всё это время мы молча сидели, я на полу, а он на кресле, и смотрели друг другу в глаза.
—Как ты попал сюда?–я прочистила горло, он моргнул пару раз.
—Себастьян знал куда идти, охранник его знакомый, поэтому нас незаметно пропустили,–вот откуда я знала этого парня. Один из друзей Райта. И то сообщение, которое он быстро написал в телефоне, тоже предназначено Себастьяну. Я улыбнулась, протянув руку к его лицу, провела большим пальцем по щеке, бровям и губам.
—Почему ты не спрашиваешь меня о том, что случилось?–спросил Рэйден, наблюдая за моим лицом во время осмотра его губ и скул.
—Как будешь готов рассказать, я спрошу. Не важно, что случилось, если ты цел,–он схватил меня за кисть той руки, которой я касалась его лица. Хватка Рэйдена была слабой, в его теле совсем нет сил.
—Я убил человека,–спокойно, холодно и отстраненно произнёс парень. Я вздрогнула, и Рэйден заметил это, отпустил мою руку.
—Так было нужно?–Рэйден отвёл зелёные глаза от меня, осматривая номер отеля.
—Он был последним живым человеком, кто похитил меня,–значит, остальные люди уже мертвы. Эта мысль заставила заболеть затылок.
—Ты отомстил,–я никак не пыталась оправдать его действие, всё таки он убил и убил намеренно. Но я ничего не могла сделать с собой, я не могу отказаться от него из-за этого убийства.
—Месть– мотивация для слабых,–ответил Хартман и я вздохнула, вставая на ноги. Я не сразу заметила, что на мне до сих пор каблуки, пока Рэйден не хмыкнул.
—Ты ждала кого-то?–спросил он, предположив свою идею. Я покачала головой и сняла каблуки, откинув их на ковёр.
—Ждала тебя,–после этого мы приняли вместе душ, Рэйден аккуратно попытался вымыть мне голову, а я смеясь говорила, что у него ужасно получается. Долгий душ заставил расслабиться нас обоих, я помогла Рэйдену дойти до кровати и он сам лёг. Я не стала сушить волосы и с мокрой головой легла рядом с ним. Мы не хотели кричать, задавать друг-другу серьёзные вопросы, мы просто хотели насладиться компанией. Пока могли. Пока был шанс.
—Себастьян рассказывал тебе о нашей поездке?–спросила я, поглаживая свободной рукой его грудь.
—Да, он рассказал что понял, почему я назвал тебя странной,–я буркнула, поднялась на одной руке, чтобы посмотреть на его лицо.
—Какой ты наглый, Хартман,–упрекнула я, заставив его бесшумно засмеяться. На бледном лице Рэйдена появилась та самая улыбка, заставляющая тепло распространиться в груди.
—Я так и не понял, зачем ты извиняешься после каждого удара,–произнёс он, и продолжил улыбаться.
—Сегодня я не извинилась за свой удар,–я вспомнила, как ударила Виктора. Слабо конечно, но он всё равно заслужил.
—Кто не успел увернуться?–пошутил он, заставляя меня ущипнуть его.
—Я ударила Виктора,–и на этой фразе, Рэйден стал серьёзным. Его лицо за секунду похолодело, а зелёные глаза с опаской смотрели на меня.
—Он что-то тебе сделал?–Рэйден дернулся, хотел встать, но я аккуратно положила свою ладонь на его грудь, чтобы он лёг обратно.
—Нет. Меня разозлили его слова, вот я и отомстила ему,–он отвёл глаза на маленькое окно, за которым давным-давно была ночь. В номере так тихо, что слышен только стук сердца и дыхание. Обстановка была душевной, лёгкой и тёплой. В которой мы лежали на огромной кровати в дорогом номере, обнимая друг-друга так, будто это в последний раз.
—Что он сказал тебе?–я не хотела говорить, но должна, легла обратно на его грудь и почувствовала как он вздохнул запах моих волос.
—Виктор сказал, что свадьба состоится и я забуду тебя, находясь с ним,–сначала я сказала, а только потом обдумала все слова и резко соскочила, смотря на Рэйдена. Он поджал губы, по-прежнему смотрел в окно.
—Но я никогда не забуду тебя, ты моя первая любовь, Рэйден,–я решила подтвердить свои слова, когда положила свою ладонь на его щёку, покрытую трёхдневный щетиной.
—Я твоя первая любовь, а ты моя последняя, Эвелин,–от этих слов я раскрыла глаза, счастливо улыбаясь.
—Чёрт, когда я успел стать таким банальным романтиком,–недовольно буркнул Рэйден, но все равно улыбнулся, смотря на моё счастливое лицо.
—Ты наивная, и делаешь меня точно таким же,–я хитро прищурила глаза, облизывая губу и притягиваясь к нему, чтобы наконец поцеловать.
Как только мы соприкоснулись губами, Рэйден надавил на мою спину, чтобы я легла поверх него. Наши тела соединились, я улыбнулась, продолжая целовать его настырно и жадно. Я скучала. Скучала по этим прелестным губам и запаху.
В дверь постучали, я раскрыла глаза, продолжая лежать на теле Рэйдена и слушать стук наших сердец.
—Чёрт,–выругалась я, получая лёгкий удар по губам от парня.
—С хера ли ты ругаешься?–злобно спросил он, и я на секунду растерялась.
—Есть в кого,–хихикнула я и закрыла дверь в спальню, чтобы гости не увидели Рэйдена. Я завязала халат так туго, что еле смогла вздохнуть и быстро надела тапочки. Стук раздался чуть громче.
Открывая дверь, я встретила еле стоящего в дверях Виктора. Его стойка и рука, облокотилась о дверной косяк, а алкоголем пахло за километр. Чёрт возьми…
—Виктор?–как его в таком состоянии вообще куда-то пустили, он проговорил что-то нечленораздельное и икнул.
—Эвелин, пу-пусти меня к себе. Я хочу поговорить!–эти предложения получились у него чётко и внятно, но после, Виктор чуть не упал, споткнувшись о косяк. Я бы подхватила его на руки, но позволила упасть мне под ноги. Глухой звук мог разбудить соседние комнаты, или ещё хуже, Рэйден бы услышал моего будущего мужа у меня в ногах.
—Какой у тебя номер в отеле?–я села на корточки, помогла ему облокотиться спиной о стену и залезла в карман пиджака, он оказался пуст. Я осмотрела белую рубашку Виктора и чёрные штаны, если нет в пиджаке, должны быть в штанах. Но лезть туда мне не особо хотелось, а чего мне не хотелось больше всего– чтобы Рэйден услышал Виктора.
Я потянулась к карману его штанов, один оказался пуст, а во втором я нащупала карточку от 312 номера, поблизости 310.
—Эвелин… я ведь говорил, что ты полюбишь меня,–не успела я среагировать, как меня притянули за халат к лицу Виктора и мы встретились губами. Мой второй поцелуй в жизни… С другим мужчиной. Его язык не успел пролезть в мой рот, сильный запах алкоголя вызвал у меня рвотный рефлекс. Я попятились назад, вырываясь и крича ему в рот. В следующую секунду меня толкнули назад, а Рэйден за ворот рубашки поднял Виктора и придавил к стене со всей силы. Я услышала стук его головы, больно поморщилась и вытерла рот ладонью. Чёрт…
—Даже не вздумай подходить, Эвелин!–я услышала своё имя, встала в ступор, но сделала большой шаг к двум парням. Глаза Виктора плыли, но больше всего он был удивлён и поражен.
—Рэйден, не делай глупостей,–я протянула руку, на что получила злобный взгляд зелёных глаз. Меня прижало к полу.
—Не заставляй меня повторять дважды, Анна,–зелёные глаза сверлили меня, пока я не отошла на пару шагов назад. Я не знала, что Рэйден хотел сделать, что он хотел сказать Виктору. Но Рэй заставил меня уйти в комнату, пока он не закончит. И я послушалась. Я не слышала, о чём они говорили, не слышала голоса Виктора. Ударов тоже не последовало, как и выстрелов. Поэтому я сидела тихо, перебирала подол махрового халата и ждала. Наконец входная дверь хлопнула и я выглянула в основной зал, где спиной ко мне стоял Рэйден.
Не боясь, я подошла и провела по голой спине ладонями, касаясь татуировки на плече и проходя линию позвоночника.
—Что ты ему сделал?–я пыталась выглядеть уверенной, мне было страшно за реакцию Рэйдена. Ведь он может быть совершенно предсказуем и наоборот, непредвиденным.
Он дышал, пытался привести дыхание в норму, а потом развернул меня за кисть и прижал к тому самому месту, где недавно был Виктор. Я дернулась, согнула ногу в колене и прикрыла глаза.
—Он резко стал трезвым, как только я пригрозил застрелить его. Виктор Карбоне большое тебя не потревожит, Эвелин,–я открыла глаза, посмотрела на него с надеждой и хотела улыбнуться, было страшно и жутко. Аура сама по себе пугала меня.
—Зачем?–выдохнула я, сама не понимая своего вопроса. Но Рэйден понял его и приблизил своё лицо к моему. Губы Рэйдена были в сантиметре от моих, всё внутри сжалось, я провела рукой по его предплечью и замерла.
—Я хочу, чтобы ты наконец поняла, что я не люблю делиться,–я улыбнулась его порыву собственника.
—Эгоист,–призналась я, Рэйден смотрел в мои глаза, огоньки в зелёном цвете никак нельзя пропустить.
—Да, я эгоист. Эгоистичный и наглый парень, который хочет чтобы ты была его единственной возлюбленной,–после этого я поддалась вперёд и мы сомкнулись губами, я позволила себе запустить свои пальцы в его волосы и издала стон.
—Тебе нужен отдых,–сказала я, не разрывая поцелуй.
—А тебе секс,–ответил он, я возмутилась, пихнула его с игривым настроением и прикусила губу.
—О том, как ты будешь выходить из отеля утром, я даже думать не хочу,–Рэйдена эта тема видимо совсем не беспокоила, у него такая жизнь, что выход из ситуации нужно находить на ходу.
Остальную ночь мы провели за банальными разговорами, либо просто наслаждались молчанием друг-друга. В первом часу ночи Рэйден перестал целовать меня и лёг на спину, я сделала то же самое. Мы лежали тихо, слушая дыхание друг-друга, пока Рэйден не разрушил эту тишину, заставив меня вздрогнуть.
—Я убил Тейлора,–наш бывший охранник. Я сжала челюсть, повернув голову в противоположную сторону от парня. Представив, как он наводит пистолет на его голову и делает оглушительный выстрел. Мурашки неприятно окутали моё тело и я вздрогнула сильнее от собственных мыслей. Не важно, что он сделал, не важно, как он поступил, я люблю этого человека. Я люблю и должна быть рядом не смотря ни на что.
—Ты готов рассказать мне?–я приняла сидячее положение и взглянула на него с теплотой, надеждой, искренно надеясь на его рассказ. Парень, с травянисто-зелеными глазами смотрел на меня пять протяжных минут. Никогда не признаюсь, что считала секунды, пока внутренности дрожали.
—Я боюсь причинить тебе боль, и приму любой твой ответ. Но ты больше не должен держать всё внутри, это плохо сказывается на людях,–он улыбнулся, поманил меня к себе в его любимую позу, когда я нахожусь сверху. Я села на торс Рэйдена, внутри ощутила знакомый узел возбуждения. Его рука прошлась вдоль по моему предплечью, пока не коснулась махрового халата.
—Под ним ведь ничего нет?–не смотря на меня, спросил парень, я смущённо укусила губу.
—Ничего нет. И не смей отвлекаться!–он хрипло посмеялся, коснувшись своей тёплой ладонью его лица, он поддавался моим объятиям.
—Мне больно, Эвелин,–я вздрогнула в третий раз, испытав уйму эмоций за секунду.
—Тогда я буду твоим пластырем. Где болит?–он аккуратно, не торопясь взял меня за кисть руки. Я удивилась его медлительности, ведь Рэйден обычно ненавидит именно медленных людей. Но свела всё на его состояние.
Рэй двигал мою руку по торсу, и остановился чуть ниже груди, где чётко и быстро билось сердце.
—Здесь,–прошептал он, мои глаза стали стеклянными, я даже не заметила как капли спадали на его футболку. Он молчал, неподвижно слушал как капают мои слёзы и даже не пытался их убрать.
—Я не тот, кто тебе нужен и ты наконец поняла это. Ты всегда это понимала, но отрицала одну лишь мысль, потому что любила меня,–я отрицательно покачала головой, мои волосы спали с плеч и закрыли моё лицо. Его тело напряжённое, я ощущала это, сидя сверху. Ожесточенное чувство правды сжимали давлением голову.
—Врёшь. Не ври мне. Отпусти,–последнее он шепнул с такой болью в голосе, что все мои слёзы в миг прекратились. Грубо, насколько смогла, я с силой на него посмотрела и надавила на тело.
—Не смей мне говорить от кого я должна отказываться. Я с самого начала знала какой ты человек и всё равно позволила себя любить тебя. Так что заткнись: не говори, что мы не сможем быть вместе, не говори, что мы расстаёмся!–я не кричала, но говорила грубо. Взяла всю свою харизму и навыки ораторской речи, чтобы голос звучал властно и уверенно.
—Я смогла найти силы. Найдешь и ты, я твой пластырь, я помогу тебе,–я снова положила ладонь на его сердце, чувствуя как ритм медленно успокаивается.
Рэйден бесшумно засмеялся, притягивая меня к себе.
—Ты правда не такая слабая, как я думал,–я улыбнулась, он вытер оставшиеся слёзы на моих щеках.
—А я говорила тебе,–мы улыбнулись, я вздохнула и моя улыбка спала с лица.
—Ты делал ужасные вещи. Но я не смогу осуждать тебя, я знаю, что это не правильно, но… Я не могу,–он снова замолчал, лицо парня не выражало ничего и я поняла, что он боролся с самим собой.
—Tu es mon amour de ma vie?–он спросил это у меня? Как же красиво звучит его голос на французском… Я расширила глаза, уже открыла рот, но он снова посмеялся.
—Ты хоть знаешь перевод?–поинтересовалась я, вспоминая вечер у меня дома и как сильно я боялась, что он узнает перевод этой фразы.
—Нет, но там есть слово amour,–хихикнув, я наклонилась к его уху, оставила маленький поцелуй за мочкой уха и прошептала:
—Ты любовь всей моей жизни,–перевод был краток, но во Франции эти слова говорили самым дорогим людям. Я много раз слышала, как отец Бэллы повторял эту фразу своей жене. С какой теплотой и нежностью он смотрел на свою жену, произнося: Tu es mon amour de ma vie. И мою любовь к Рэйдену Хартману невозможно описать фразой, как и словом. Но именно французский язык подходит для таких признаний.
Его тело напряглось, он задышал учащенно, а я боялась пошевелится.
—Ты должна знать обо мне очень многое, перед тем как говорит это,–сначала я подумала, что он стал холоден, как ледышка. Но в зелёных глазах стояло понимание нежности и я расслабилась.
—Я готова. Ради этого я и здесь, Рэйден. И всегда буду здесь. Тебе ведь нужен пластырь и моя любовь,–он улыбнулся, я не выдержала и провела указательным пальцем по его улыбке.
—Самое лучшее лекарство,–после этого, я услышала тяжёлый, неприятный, грустный рассказ о детстве и подростковом возрасте Хартмана.
В семь лет, его отец начал принимать наркотики и запивать потерю жены алкоголем. Рэйден сказал, что в этом возрасте к нему десять раз за месяц приходила опека и в восемь лет, маленького Хартмана всё таки забрали в детский дом. Детские дома в Гарлеме–хуже, чем тюрьмы. Он подвергся насилию со стороны старших, избиению за мягкое поведение. Когда Рэй сказал, что его били за то, что он был сопляком– я не смогла сдержать слёзы. Маленького, беззащитного ребёнка били лишь за то, что он был мягким и слабым.
Через два года он сбежал из детского дома, но так и не смог найти отца до пятнадцати лет. Рэйден утаил от меня рассказ о том, как же он выживал на улице и где спал, чем питался, как учился. Парень лишь поцеловал меня в лоб и произнес: «не хочу, чтобы ты переживала, слабая». И я без него поняла, что жизнь с девяти до пятнадцати лет была кошмарной. Чем мог питаться ребёнок, живя на улице Гарлема?
—За то я знаю все улицы Гарлема, как пять пальцев,–за это я ударила его в лоб, предварительно извинившись.
В тринадцать он нашёл человека, торгующего нелегальными продажами и торговлей запрещенных веществ. Именно так Рэйден и стал зарабатывать на жизнь, именно так суровая жизнь научила его многим навыкам выживания.
Он рассказал маленькую историю, как его чуть не пристрелили за потерянный товар, но лишь оставили без денег на ближайшие пол года.
В пятнадцать он уже сам мог думать здраво, стал одним из главарей сетей бизнеса по наркотикам и искал таких же бродяг, которым нужно зарабатывать на жизнь. Познакомился с двумя неумелыми, но побитой жизнью Джеффри и Джонни.
В том же возрасте встретил Даймонда, который как оказалось, в первый день их знакомства– избил Рэйдена, а потом как ни в чём не бывало отвёл его перекусить в кафе. По рассказам из прошлого, я поняла, что Даймонд даже в раннем возрасте был серьёзным, грубым и резким.
Так из дерьма, Рэйден Хартман нашёл друзей, компанию отличных ребят и отца. Снова пошёл в среднюю школу, конечно без успехов на хорошие оценки, но школа Гарлема не жаловалась.
Как-то раз даже участвовал в соревнованиях по лакроссу, где стиком ему вдребезги сломали правую руку.
Больше в лакросс он не играл.
Было странно и интересно слушать маленькие, повседневные истории его детства, но иногда всё уходило в глубь.
Рэйден убил человека в шестнадцать лет, окончательно испортив себе психику и заработав пару расстройств. В тот день, в дом отца ворвались воры, избили Рэя и отца до ужасного состояния, но когда ты торговец наркотиками, единственная твоя защита– пистолет. Он не использовал его все эти годы и не умело сделал два выстрела, убив одного человека. Вскоре приехала полиция и всё сочли на убийство от превышения пределов обороны. Но, подростка всё же посадили на два месяца колонии для несовершеннолетних из-за найденных у Рэйдена наркотиков.
Самая тяжёлая часть пришлась на рассказ о их команде, о учебе стрельбе, о принятых наркотиках. Из-за отца его первый опыт с нелегальными средствами был в восемь лет, а дальше в пятнадцать и до двадцати двух.
—Ты ходил в клубы и на вечеринки в детстве?–от моего вопроса он засмеялся.
—Не сравнивай меня со своей жизнью, Эвелин. Я уже в тринадцать знал все громкие клубы и дома с продажей наркотиков,–как оказалось, несколько раз тот самый человек, который впервые взял Рэйдена на работу по торговле– иногда экспериментировал на маленьком Хартмане. Эта новость заставила все мои внутренности вывернуться и меня чуть не стошнило. Я не могла поверить во многие вещи из его рассказа, так как никогда с таким не сталкивалась. Но узнав, что иногда какой-то мужчина специально давал наркотики Рэйдену, чтобы проверить качество– просто разозлило меня до гневного состояния.
Он хотел скрыть от меня истории про его половой опыт, опыт с девушками и отношения. Как оказалось, у Рэйдена было четыре девушки с серьёзными отношениями.
Фрэнсис, с которой произошёл его первый раз. Он сразу же заметил, как надулась моя губа и лишь насмешливо засмеялся.
Ещё одна была дочерью какого-то главаря банды, с которой они расстались из-за её измен.
Третья девушка оказалась стриптизершой в дорогом баре, но она ему не изменяла, а кинула его из-за опасной жизни.
Четвёртая была наркоманкой, и встречались они всего две недели.
А про меня он ничего не сказал, ответив короткое: «не хочу включать тебя в грязный список.»
—В семнадцать была моя самая лучшая жизнь в компании Даймонда и Адама: у меня были люди, бизнес, деньги, узнаваемость. И в один миг я потерял всё,–меня в сотый раз бросило в холодный пот от больного голоса Рэйдена.
После смерти Даймонда, Адам не мог контролировать некоторые части Гарлема и люди устраивали перестрелки, создавали банды, которыми пугали людей, продавали наркотики и заставляли полицию кататься по улицам ежеминутно.
Именно в этом возрасте Рэйдена подстрелили, он потерял всех своих друзей, всех близких людей с которыми раньше общался.
В двадцать, взяв под контроль Гарлем, жизнь стала ещё ужаснее. Опасность, вечная война, наркотики, проблемы с полицией и страх– сесть в тюрьму на пожизненный срок.
Два года потребовалось Рэйдену, чтобы поднять Гарлем с колен. За это время в его жизни осталось только семь человек, которые оставались из его прошлой жизни. Цифры, которые он назвал мне в самом начале, радовали меня. Ведь это было некая семья, где все друг-другу доверяли, поддерживали и не боясь, становились спиной к спине.
А пройдя через весь этот ужас, осталось лишь семеро.
—А сейчас, я нашёл тебя. И в тебе я нашёл себя,–я улыбнулась, засохшие слёзы заставили меня поморщится, стянуло всё лицо. Я вздохнула, осознавая, что познакомилась с настоящей жизнью Рэйдена. И эта жизнь состояла из осколков разбитого маленьким мальчиком стекла, но постепенно каждый человек в его жизни приносил новый осколок.
—Ты заговорил стихами, пора спать, Рэй,–мы улыбнулись, я легла обратно на его грудь, а он прижал меня ближе к своему телу. Хартман знал, что мне нужна тишина, мне нужно о многом подумать. Моим страхом на сегодняшний день стал завтрашний день. Ведь всё снова вернётся на свои места.