Черная ауди маневренно неслась по улицам пробуждающегося города. Мне казалось, что я вижу эти улицы в последний раз. В последний раз вижу рассвет в этом городе, последний раз вижу окрестности. А также последний раз вижу его...
— Мы подъезжаем к аэропорту. Ты точно все решила? — Голос Влада стремительно вырывает меня из мыслей.
— Не уверенна.
— Тогда, может, тебе не стоит ехать? — Спрашивает Влад и я невольно бросаю взгляд на Мэтью, такого спокойного, сдержанного. Казалось бы, он все решил.
— Я не хочу подвергать опасности никого из вас. Мое присутствие здесь может навредить Мэтью, — я встречаюсь с ним взглядами в отражении зеркала заднего вида. Его взгляд не отражает ничего, кроме равнодушия, — Но кто знает, что может со мной случится в Испании.
— Я знаю, — начинает Уотерс, — там ты тоже не будешь в безопасности.
— Откуда тебе знать? — Вступает Влад.
— Ты ничего не знаешь о том, что ждет вас там. Ты надеешься на приятелей отца, но не берешь во внимание тот факт, что это может быть очередной ловушкой.
— Думаешь, остаться здесь было бы лучшим решением из всех? — В салоне вновь повисла оглушающая тишина. Лишь какофония звуков снаружи нарушала этот покой.
— Не вижу смысла подвергать опасности Мелиссу, — Уотерс произносит это едва слышно, но этого вполне хватает. Внутри меня в один миг смешиваются противоречивые чувства. Я так хочу остаться, попробовать то, что меня ждет здесь. Моя новая роль в кино, наши прогулки, даже невероятный опыт записи трека в студии. Все это так ново для меня, это будоражит. Одна мысль о том, что мне придется оставить провинцию, где моя жизнь полна кипящих эмоций, ради спокойствия в Испании заставляет меня трепетать от ужаса.
— А что будет, если я не поеду? — На одну секунду мне даже показалось, что все вокруг остановилось. Жребий был брошен, кубики повисли в воздухе.
Парни переглянулись между собой.
— Ты должна уехать, — холодно добавил Мэтью.
— Но, если я не хочу этого. Я здесь счастлива. Испания мне даст мне того, что дает этот город.
— Это опасно, Мелисса, — с едва уловимой дрожью в голосе произнес Влад.
— Я могла бы спрятаться, укрыться, что угодно. Я бы не позволила им найти меня.
— Твой риск не оправдан. Мы все подвергаем себя опасности, благодаря Дилинжеру младшему, — Мэтью бросил неодобрительный взгляд в сторону музыканта.
— Мы уже ничего не можем сделать. Но у меня же есть выбор, верно?
— Нет, Мелисса, выбор у тебя только один.
Все вокруг застыло и в какой-то момент я поняла, что шум колес прекратился, а за окном красовалось невероятных размеров здание, отправляющее людей в самые неожиданные уголки планеты.
Парни тут же обернулись ко мне. Как будто бы ждали, какое решение я приму. Но при том у меня совсем не было выбора. Меня, так любящую свободу, загнали в рамки, не давая сделать и шага без позволения. И хоть я не была наивной, но я хотела верить в лучшее. Хотела, чтобы все было так, как я решила.
Недолго думая, я выскочила из автомобиля и стремительно направилась в сторону аэропорта. Внутри меня была абсолютная пустота. Я сделала свой выбор, которого не было. И хоть я и ждала того, что любое мое действие, любой мой выбор примут и поддержат, сейчас это потухло во мгновенье ока. Я больше не жду ничего. Не жду людей, счастья, не строю иллюзий.
— Мелисса! — Мэтью одернул меня так сильно, что руку обожгло. Как ни странно, это чувство было лишь фоном происходящего. Мы так близко находились друг к другу, что я чувствовала его жгучее дыхание на кончике носа.
Глаза его горели огнем. Нет, яростным пламенем, пожирающем все на своем пути. Ни смотря на все это, я никогда не вида его таким. Я видела буйство в его глазах, видела чертинки, так животрепещуще скачущие в минуты счастья в его глазах. Но сейчас в них было что-то особенное. Это был жгучий страх, вперемешку с всепоглощающей ненавистью. И было отчаяние. Оно было ярче всех. И хоть Мэтью Уотерс и был из тех парней, которые мастерски скрывают свои чувства, сейчас ему это не удалось. Ту минутную слабость в его глазах я уловила настолько точно, что никогда бы не забыла ее.
— Мэтью...
— Подожди, — парень медленно прижался ко мне. Мы соприкоснулись лбами, и я чувствовала, как наше дыхание переросло во что-то единое, нерушимое. В этом моменте было столько интимного, сколько не было ни в одной нашей близости.
— Мэтью, мы не должны. Будет больно.
— Я так боялся привязаться к тебе. Когда ты решила уничтожить меня, мою репутацию, я был готов убить тебя. — Мэтью отводит взгляд и уголки губ его вздрагивают, — Как забавно. Пытался убить тебя, а в итоге погиб я.
— Мэтью, прощание сделает только хуже. Я так не хочу уезжать, но еще больше я не хочу, чтобы кто-то навредил тебе.
— Этого не будет. Я вернусь за тобой, ты слышишь? — Его шепот звучал так громко, и казалось, что все вокруг остановилось. Я слышала стук его сердца, его сбитое дыхание. Сейчас, в минуты прощания, я понимаю, что игра стоила свеч. Лишь за это я боролась всю жизнь. За минуты спокойствия с тем, кто буквально является частью меня.
— Ты обещаешь? — Я почти не заметила, как по щекам потекли дорожки слез. Мэтью мягким движением смахнул их, оставляя жгучий след его пальцев на щеке. Он держал мое лицо в своих руках, и я чувствовала, как силы покидают меня. Ноги становились ватными, а тело перестало реагировать на мои просьбы. Но я держалась. Ради него в эту секунду я держалась и боролась с этим.
— Обещаю, — едва слышно произнес парень перед тем, как зарыться в мои волосы. Он обнимал меня, как в последний раз и от этого было неимоверно больно. А затем, я почувствовала его сладостный поцелуй на своих губах. Он целовал меня так, как проваливаются в сон. Сначала медленно, а потом залпом. Все вокруг слилось воедино, все звуки, шум машин и самолетов. Всего этого не было. Были только мы и то, что происходило между нами. Чувство временной близости, свободы. Последний глоток перед тем, как мы покинем этот город. Последний раз, когда я почувствую его тепло на своем теле.
— Я должна идти, — не знаю, сколько прошло с того момента, как мы прильнули друг к другу. Но произнеся эту фразу, я почувствовала всю ту боль, которую чувствовал Мэтью. И это разрушало меня, с каждой секундой это становилось самым худшим наказанием из тех, что существовали для меня.
— Знаю, — Мэтью неторопливо отпустил меня. Было видно, с какой тяжестью ему дается это прощание. С какой болью он сталкивается, отпуская меня сейчас.
Я не заметила, как рядом возник Влад. Он ничего не говорил, но в его взгляде ясно читалось, что нам пора. Нужно идти, как бы то ни было. И мы пошли. Неторопливо, мы шли вперед, стараясь не оглядываться. Я знала, что, если я оглянусь, я не смогу сдержаться. Я буду кричать от боли, что кипит во мне. Меня будет ломать, но у меня не останется выбора. И поэтому я не оглянусь. Не сделаю ему больно. Не стану рушить наши надежды на то, что я вернусь. И как бы тяжело мне это не давалось, я сделаю это.
Ведь я такая, какая есть.
Я громкая, резкая, сгоревшая и иссохшая. В остывшем сердце еще остались крупицы света, маленькие осколки звезд, и капли простодушия. Там вечно грозовое небо и леса, там пахнет счастьем и свободой, в нем жгучее пламя, сметающее все на своем пути.
Я та, что смогла восстать, хоть и не знаю, куда держу путь.