Да ну вас на фиг! Я жить хочу!

Пролог. Герой не хочет, но кто ж ему позволит отказаться?

— Что-то мне скучно, Василий. — Товарищ автор, ну давайте не сегодня? Время позднее, шли бы вы ужинать, а там и спать упадете. — Вася, это вообще-то наглость. — Не, ну, а че сразу Вася-то? — А кто еще? Ты ж Герой! — Пусть лучше этот, как там его... — Нет Вась, у него семья, дети и к тому же, он отпуск взял. И вообще, есть такое слово — надо. — На все воля ваша, — вздохнул герой, прекрасно понимая, что автора ему не переспорить, — куда хоть меня на этот раз? — Не далеко, не волнуйся. Сбегаешь в Гарри Поттера и через годик сразу обратно. — Совсем вы парня не жалеете. — Это как это не жалею?! Да я каждый раз плачу, когда его убиваю и нового кого вселяю. Плачу и вселяю. Вселяю и плачу. — Ну тише, тише. Что вы так разволновались-то? А Сью будет? — с надеждой посмотрел будущий попаданец. — Будет Вася, все будет, — вздохнул автор, утерев скупую слезу. — И Сью и АУ с ОСС и прочее-разное. — А безобразное? — оживился пока еще не состоявшийся герой. — Побойся моей супруги, она же меня читает! В общем, все, как всегда. Любить можно, но чтобы руки не распускал, слишком сильно. — Нет мне в жизни счастья, — вздохнул профессиональный вселенец. — Не бухти. А то без хеппи-энда кончишь. Готов, что ли? — Поехали.

***

На Большой зал опустилась удивленная тишина, когда из Кубка Огня вылетел четвертый листок. Совершив замысловатый кульбит, клочок пергамента мелькнул в воздухе быстро затухающими, обгорелыми краями и приземлился в ладонь директора. Альбус дофига имен и титулов Дамблдор, довольно сверкнул очами, изобразил приличествующую моменту мину, после чего (голосом импресарио), огласил приговор: Гарри Поттер, Гриффиндор! Упомянутый герой всея магической Британии, тяжело вздохнул, не подвело его значит предчувствие, и поднялся во весь свой невеликий рост. Вот только ни сказать, ни что-то сделать подросток не успел. Побледневший Гарри схватился за сердце, вытаращил глаза, попытался, то ли вдохнуть, то ли что-то сказать, но воля автора фика неумолима. Оригинальный мальчик-который-выжил, скончался от сердечного приступа в большом зале в возрасте четырнадцати лет. Где-то там, за гранью, по щеке скатилась одинокая слезинка. — Гарри! — вскрикнула Гермиона бросаясь к рухнувшему другу. — Что с тобой?! — затрясла она его словно грушу. — Кхе, прости Гермиона, это я от волнения. — просипел очнувшийся попаданец.

***

— С прибытием, Вася! — Спасибо, блин. В салат-то зачем ронять было? — Ты бы предпочел мордой на каменный пол? — резонно поинтересовался автор. — Нет! — утер лицо герой. — Вася, да ты никак плачешь? — удивился графоман. — Это слезы радости, — буркнул вселенец, — всегда хотел попробовать чесноком глаза натереть. — А, это болгарское национальное блюдо, кстати попробуй, тебе понравится. — Ничего, что у нас за столом ни одного болгарина? Они вон все со змейками сидят. — Ерунда, не ищи логики там, где ее нет. Ты кстати давай, вживайся уже. Память оригинала надо? — Она хоть чем-то от всех предыдущих отличается? — Мм, — задумался творец, — нет. — Тогда обойдусь.