Омежьи романы

Часть 11.

Ник поднял голову. Напротив него сидел Катон и любовно поглаживал уже знакомый ремень. Во рту было сухо, болели глаза. Тут только Ник начал осознавать, что ему по-настоящему холодно. Под задницей обнаружился бетонный пол. Сам Некит был прижат спиной к стене. Из одежды на нем были только трусы и любимые белые носочки, которые уже выглядели не слишком презентабельно.

На ребрах наливались два небольших синяка. Руки были пристегнуты к едва теплой батарее наручниками. Браслеты сильно натирали запястья. Ник зло уставился на Катона, но говорить не спешил.

- Я рад, что ты пришел в себя, котеночек, - Катон улыбнулся и отложил ремень. Любовно погладил Некита по щеке и едва успел отдернуть руку, когда омега попытался вцепиться в нее зубами. - Думаю, с минетом мы пока подождем...

- Да чего уж ты. Отсасывай, если хочешь.

Катон тут же отвесил Нику звонкую пощечину.

- Будем учить тебя правильному поведению.

- Иди в жопу, педагог. Ты в курсе, что сейчас залез под статью?

- Мне ничего не будет. А тебе немного воспитания не помешает, - Катон зарычал и поднял с пола ремень. - Скоро вернусь. На твоем месте я бы заранее растянул себе задний проход.

- Не льсти себе, под маломерки растяжка не обязательна.

Катон нехорошо улыбнулся и вышел из комнаты. Некит только сейчас обнаружил дверь. Щелкнул замок. Бедаа. Некит зло зарычал и дернул рукой. Сталь больно впилась в кожу, немого отрезвляя.

В комнате становилось все холоднее. Некит как мог елозил, пытаясь согреться. Он прижался к батарее, но тепла от нее была самая малость. Заурчал голодный желудок. Ник чертыхнулся. Поковырялся в замке наручников, там пару раз что-то обнадеживающе щелкнуло, но на этом достижения закончились.

Ник старательно глушил в себе панику. Прислонился к стене. Пару раз глубоко вздохнул и попытался успокоиться. Ничего ему этот ублюдок не сделает. Не посмеет. В комнате помимо батареи, приваренной к стене, стола в другом конце комнаты и жуткого вида раскладушки ничего не было. Под самым потолком было крохотное, зарешеченное окно. Становилось жутко. Сколько прошло времени, Некит не знал. В комнате становилось все темнее. Желудок болезненно сжимался. И Некит вдруг тихо, жутко рассмеялся.