Сладкое безумие

VII

Очнулась Харлин от того, что её завели в какое-то помещение. Они все ещё были в больнице.

В нос ударил резкий запах медикаментов. По приборам девушка узнала, что это палата 33 и ужаснулась.

- Отпустите меня! - она начала сопротивляться и вырываться, как лань, которая попала в ловушку волков. Хотелось кричать, что есть мочи, но ей жестко закрывали рот.

- Не рыпайся! - снова жесткая пощечина, в который раз уже? Щеки начали ныть от ужасной боли. На глаза наворачивались слезы.

- Уберите от меня свои грязные руки. - отчаяно кричала Квинзель, но её, как будто никто из подчиненных психопата не слышал.

Ей страшно. Ее конечности скованы, тело зафиксировано в горизонтальном положении на железной кушетке. Она боится, она зла на себя за свою глупость и наивность. Это же очередной сумасшедший, чего она ожидала? Свиданий? Цветов? Романтики? Нет, она изначально знала, что так все и сложится. И повелась. На поводу собственной интуиции. Она хотела этого. И нечего тогда жалеть себя.

Но, когда дверь скрипит, она слышит такой близкий, и такой далекий безумный смех. Страх овладел разумом, заставил сердце стучать быстрее и громче, а внутренности - скрутиться в тугой узел.

Он не торопится, растягивает время. Ведь ему так необходимо насладиться моментом.

- Кто это тут у нас? - паясничает, медлит.

Однако движения его слишком резки. Лампа с противным скрежетом нависает над доктором, ослепляет. Но глаза открыты, пересиливает себя. Не хочет казаться слабой перед безумцем.

- И что ты сделаешь? Убьешь меня, мистер Джей? - она смотрит на него толи с надеждой, толи с вызовом. А тон вопроса словно насмешка.

Зря, девочка, зря ты пытаешься сопротивляться. Пойти против безумного Мистера психопата? Ты вообще в своем уме? Наверное пока что да. Ненадолго. Ведь скоро это благоразумие разрушит крушитель твоих надежд.

- Что? - наклоняется, не услышал. С кем не бывает.

А перед глазами уже пляшут разноцветные блики. Слишком резкий свет, слишком силен страх. Она видит его глумящееся выражение лица и чувствует себя ничтожеством. Но не показывает. Все смывается, словно под приходом. Пульс бешено стучит в висках, дыхание сбилось.

- О нет, дорогая, я не убью тебя. - она не может соединить изображения воедино. Видит лишь картинки, словно смотрит диафильм. Самый жуткий в своей жизни. Видит электроды в руках собственного пациента. Какая ирония. И ее начинает тошнить.

Ещё раз пожалела, что поступила на психологию, пошла работать в Аркхэм, принялась лечить опасного преступника. И влюбилась в него.

- Я просто, - наклоняется, - сделаю, - приближает приборы к вискам, - тебе, - улыбается, - очень, очень больно.

Смех доносится сквозь непередаваемую боль. Она надеется потерять сознание. А лучше - умереть. Надеется на милосердие убийцы, надеется на чудо. Он не врал, такое просто невозможно вынести. Боль овладевает каждой клеточкой тела, постепенно усиливаясь. Самая настоящая пытка.

Тело парализовало. И не только тело. Разум отказывался что-то мыслить, а голова словно взорвалась на миллионы тысяч карат. В сто крат сильнее стало, когда он наклонился ближе и поцеловал уже полумертвую девушку. Она даже на минуту перестала дышать.

И куда подевалась напускная храбрость? Куда делся враждебный взгляд? Осталась лишь немая мольба, невысказанная, витающая в воздухе, смешанная с душераздирающими женскими криками и диким смехом душевнобольного.

Ему это доставляет неимоверное удовольствие. Она ведь всего лишь его развлекательная игра. Словно монополия, игра в карты, покер. Всего лишь хрупкий, пустой человек. Всего лишь сломанная игрушка, которую Мистер психопат выбросит за ненадобностью.

Вот только он еще не наигрался.