Влюбиться заново

~Часть 17~

Он поднял руку, чтобы коснуться моего лица, но я перехватила его запястье. Резко. Инстинктивно. Мои пальцы дрожали. Глаза наполнились влажным блеском.

— Не нужно быть идеальным, — выдавила я, пытаясь удержать голос ровным. — Я хочу знать, какой ты настоящий, Минхо. Это и есть искренность. Ты прячешься за маской идеального мужа. Почему?

Он молчал. Просто смотрел на меня — прямо, тяжело, долго.

— Кто ты на самом деле? — прошептала я, отпуская его запястье, будто оно обжигало.

Он опустил голову, тяжело выдохнул. Скулы напряглись, губы сжались в тонкую линию. И вот этот момент — тишина перед тем, как он наконец сделал шаг вперёд — пробрал меня до мурашек.

Я непроизвольно отступила назад.

— Кем бы я ни был, Солли... — он наклонился ближе, настолько, что я слышала его дыхание на своей коже, — ты должна знать: я до безумия люблю тебя.

Я замерла. Не от романтики — от того, насколько непонятно было, каким из «них» он говорит сейчас.

— Это наша реальность, — продолжил он спокойно, уверенно, почти мягко. — Прими её такой, какая она есть. Не копайся в прошлом. Не ищи подводные камни. Если не хочешь навредить ни себе, ни ребёнку.

Он выпрямился. Его лицо снова стало спокойным, почти обычным.

— Садись. Хорошенько поешь. Вам нужно питаться.

А я просто стояла, чувствуя, как внутри меня рушится что-то очень тонкое и важное. И понимала — назад уже нет дороги.

Я не сдвинулась с места. Просто стояла, как будто пол подо мной внезапно стал вязким, а воздух тяжелым. Голова ныла странной, давящей болью — уже знакомой, но сейчас она не приносила ничего, кроме тупого, неприятного пульса в висках. Ни вспышек прошлого. Ни обрывков образов. Только ощущение, что боль сжимает не только голову, но и сердце, затягивая его в какой-то ледяной кулак.

Минхо вышел из кухни, не сказав ни слова. Он решил, что разговор окончен. Что больше нечего обсуждать. Или, может быть...что обсуждать опасно. Для кого? Для меня? Для него? Для нас обоих?

Он не дал мне ни одного прямого ответа. Только новые тени, новые сомнения. И то, как легко он ушёл от разговора, окинув меня тем странным взглядом — спокойным, будто вырезанным из камня, — заставило внутри всё сжиматься.