Гангстерский рай

Глава 1

Душный прокуренный кабинет едва освещала настольная лампа — единственный источник света в этом большом помещении. Семеро мужчин сидели за круглым столом и прожигали друг друга взглядами. Запах сигаретного дыма уже не просто витал в воздухе — он впитывался в одежду, в мебель, в кожу. Тишина давила, но никто не мог начать говорить первым. Каждый из мужчин прислушивался к звукам, доносившимся из-за двери, делая вид, что они заинтересованы чем-то ещё. Кто-то нервно вздыхал, барабаня пальцами по столу, кто-то нетерпеливо ёрзал на неудобном деревянном стуле, обитым тонкой серой тканью, которая потёрлась, но тишина не уступала ни малейшему звуку до тех пор, пока в дверь не постучали.

Миниатюрная блондинка с лёгкой улыбкой грациозно вплыла в кабинет и обвела всех присутствующих заинтересованным взглядом. Она на секунду замерла, остановившись глазами на одном из мужчин, который не удостоил её своим вниманием, прошла мимо него и положила папку с документами на край стола. Нахмуренный мужчина, сидевший в центре, кивнул в своей обычной манере, и девушка быстро удалилась, громко хлопнув дверью. Мужчины вздрогнули, а кто-то ухмыльнулся.

— Генри, ты даже не даёшь ей шанса. Эта девица вьётся вокруг тебя как змея, а тебе всё равно. Я бы не стал этого просто так оставлять, — один из мужчин лукаво улыбнулся своему коллеге и сел удобнее, облокотившись на спинку стула. Его уже порядком достала гнетущая тишина, ему хотелось поскорее выйти из этого кабинета или хотя бы открыть окно, чтобы впустить свежий воздух в эту духоту.

Генри Флинн будто прочёл его мысли, незамедлительно встал и направился к окну, попутно застёгивая пуговицы на своём пиджаке. Роджер всегда находил время для колкостей, что иногда раздражало, но Генри был не из тех, кого можно было смутить или вывести из себя парой глупых фраз. Ему нравился Роджер Дэйв своей дерзостью и готовностью прикрывать друзей от лихих пуль своей грудью, что он и делал раньше. В отношении Генри особенно, за это Флинн всегда был благодарен коллеге, поэтому терпимо относился к его выходкам. Настоящий полицейский должен быть невозмутим — так говорит их шеф, который был им самым лучшим примером в этом деле. Никто никогда не видел Нельсона Стенсбери улыбающимся или хотя бы довольным. Он всегда был хмурым и суровым, даже если его подчинённые прекрасно справлялись с работой всё, что Стенсбери мог сделать — это кивнуть. Его кивок считался наивысшей похвалой. Шеф полиции всю свою жизнь отдал работе, не имея за плечами ничего, кроме блестящих раскрытий преступлений, похвалы начальства и наград. Ни жены, ни детей. Никого.