Диана
Я сидела за столом, делая уроки, а напротив меня располагалось окно. Холодный ветерок вечера прорывался в окно, обдавая моё лицо. Это, наверное, единственное, что меня успокаивало. Дима скрылся в неизвестном направление, а мне стало одиноко, по телу бежали мурашки. Я так хотела, чтобы сейчас он прикоснулся ко мне, и обнял.
Тяжело вздохнув, я отложила домашнее задание по геометрии. Сидя на стуле, Я смотрела в окно. Где-то загорался свет. Дом напротив меня был похож на пазл, с резными окнами. Наша комната с Машей была большой и просторной. Я очень сильно влюбилась в эту комнату, забыв свою старую. Две кровати, напротив них один огромный шкаф в половину стены, два маленьких кресла около телевизор, стол, который был в длину окна. Одна половина моя, а другая была Маши.
У меня был полнейших беспорядок, но на части Маши всё ровно сложено бумажка к бумажке. Сейчас Маша была на дополнительных занятиях, а я ушла, потому что болела голова.
В моём случае она болела из-за одного барана, который куда-то пропал.
В пустой квартире мне было одиноко, из-за того, что хотелось, чтобы кто-то находился рядом. Я слышала шорохи за дверью, в надежде, что это Дима.
Мама снова улетела в Париж, поэтому квартира была в нашем с Машей распоряжение. Миша приходил поздно ночью и уходил рано утром, и через день он тоже полетит в Париж.
Маша просилась полететь с ним, а я хотела остаться здесь вместе с Димой.
Чёрт, почему я так много думаю о нём? Голову переполняли мысли, от чего голова стала болеть ещё сильнее.
Встав из-за стола, я поплелась в ванну, наполнив её, Я опустилась в горячую воду с пеной. Я чувствовала, как каждая клеточка тела выпрямлялась, напряжение сразу улетучилось. Я потирала себя губкой, а пальцы уже успели распариться, из-за чего я была похожа на старушку. Нанеся маску на лицо, и облокотившись назад, мой мозг будто отключился. Что может быть приятнее?
Посидев в ванне минут сорок, окончательно распарившись, я помылась и вышла. Уже пришли Миша с Машей. Маша сидела, усердно делая уроки, а Миша зависал у себя в кабинете. А я, какой раз решила вновь набрать Диме, но трубку он не брал.
— Не берёт? — от любопытства ко мне повернулась Маша, держав ручку в зубах. — Его, кстати, на дополнительных тоже не было.
— И почему я не удивлена? — глубоко вздохнув, я пошла на кухню.
Приготовив себе ужин, я села за стол. Хоть и кусок в горло не лез, желудок требовал пищу своим урчанием. Доев еду, и помыв тарелку, я направилась обратно в комнату, но уже в прихожей в меня влетел разъярённый Миша.
— Твою мать! — громко выругался он, хватая куртку с вешалки.
— Что случилось?
— Какие-то два ублюдка колотят мою машину! — крикнул он с лестничной площадки, громко хлопнув входной дверью.
Забежав в комнату, случайно задев Машу, я высунулась в окно.
Около машины Миши стояло два парня одетые во всё чёрное в том числе и на голове. Один бил со злостью, что бы получить желаемый результат, а другой делал это в пол силы, замахиваясь еще думал, бить или нет.
Посмотрев данную картину, я обула тапочки и в одном халате понеслась из квартиры.
— Маш, скорее! — крикнула я, открывая дверь квартиры.
Выбежав на улицу, я увидела, как разъярённый Миша раскидывает их в разные стороны. Машина выглядела печально: разбитое стекло, задета дверь, помят капот. У меня сразу разрослась злость к этим двум придуркам, которые калечили, по сути, наше имущество. Один из парней, увидев меня, застыл на месте, держав биту в руке. Я смотрела в его глаза в отверстие, вырезанное сквозь маску, что-то я видела в них знакомое. Я чувствовала, как душа тянется туда, и хочется прикоснуться к этому человеку, хоть он был и посторонним мне.
— А ну! — крикнула Маша, выбегая из подъезда. — Сейчас я вам наваляю!
От данной картины я хотела засмеяться до слёз, но зная, что это машина имущество нашей семьи, моя улыбка сразу пропала.
Маша подбежав к парням, начала махать шваброй в разные стороны. Задев одного, не того, который смотрел на меня, а другого. Он согнулся от боли в ноге, а другой, оторвавший взгляд от меня, подхватив его за руку, рванули с места.
Мои ноги сами понеслись и я побежала за ними. С каждой минутой мой бег ускорялся, а они бежали, не оборачиваясь, но вскоре мы добежали до перекрестка, и они разбежались в разные стороны. Остановившись по середине, я переводила дыхание в порядок, а затем, свернув за одним из хулиганов, уже никого не было видно. Лишь пустая улица.
Они доставили боль моей семье. Они подняли руку на то, что принадлежит нам.
Вернувшись к машине, я заметила на водительском сиденье в груде стекла меленький клочок бумаги. Аккуратно достав его, Маша с Мишей следили за мной, не отрываясь.
— Оставь мой бизнес в покое или в следующий раз, они сделают это с твоей семьёй...
Порвав бумажку, и кинув её остатки на асфальт, я яростно растоптала их.
Я обязательно узнаю, кто это сделал.