Перезагрузка

Глава 33

Ночью разразилась гроза, отчего утро выдалось, на удивление, промозглым: холодок пробирал до костей, поэтому Джулии пришлось застегнуть ветровку до самого конца. Джефферсон, стоящий рядом, скрестил руки на груди и потер ладонями руки чуть ниже плеч, но Лари, казалось, никакой ветер не помеха. Стоя в одной рубашке, парень давал указания брату и его невесте, сохраняя при этом невозмутимое выражение лица. Джулия же в этот момент широко зевала, совершенно не стесняясь.

Сегодняшний день должен был стать продуктивнее вчерашнего, хотя бы потому, что в их руках находилось немного больше информации, которая может стать полезной. Единственное, что разочаровало Лауренца, — это то, что он никак не мог помочь Джефу. В парне проснулось детское любопытство: ему хотелось сейчас же залезть под отцовский стол и открыть тайник, но сделать этого не представлялось возможным. Пока что. Если они не хотят, чтобы их раскрыли, действовать нужно как можно более незаметно, не привлекая лишнего внимания Генри.

Попрощавшись с матерью, Лари подмигнул брату и сел в машину. Перестать думать об отце, о завещании, о Генри было невозможно. Навязчивая идея, словно вредный червячок, глубоко засела в голове, не желая уступать место совершенно иным, более приятным мыслям. Абсолютно запутавшись в своих чувствах, Лауренц решил воздержаться от них, стараясь изо всех сил не думать о двух девушках, волновавших его воображение.

После того, как Лари нашел запись, касающуюся юриста Генри, братья решили разойтись по комнатам и немного поспать. Идея была, конечно, Джефферсона. Лауренц же совершенно не мог заснуть, постоянно ворочаясь в кровати. Всевозможные гипотезы сменяли друг друга с молниеносной скоростью, отпугивая сон, как огонь отпугивает красивых бабочек. Отвлечься от этого и подумать о чем-то другом было большой ошибкой. Думая о девушке, перевернувшей всю его привычную жизнь и о той, что так ненавязчиво делает его теперешнюю жизнь лучше, парень совсем лишился сна, так и пролежав до утра с открытыми глазами, глядящими в потолок.

Оливия казалась парню миражом, наполненным пряным ароматом: сладким, но, в то же время, с перчинкой. Её голубые глаза мерещились Лари, стоило ему только прикрыть свои, а нос сразу же улавливал еле заметный цитрусовый запах, исходивший от зеленоглазой секретарши. Разве мог он что-то чувствовать к Саре? Еще неделю назад он, скорее всего, покрутил бы пальцем у виска, если бы ему хоть кто-то попытался обмолвиться, что тот вообще способен испытывать такие странные чувства к особи женского пола, но, увы, как оказалось, и Лауренцу ничто человеческое не было чуждо.