Смеющийся Сокол - КНИГА 2 - Пики Безрассудства

--------- Интерлюдия 4

Интерлюдия 4

О Необходимости жертвы

За многовековую историю легенд, героических повествований и вольного изложения мифологии утвердились свои определенные законы и стереотипы, отклоняясь от которых, рассказчик опасался прослыть невеждой и пошляком. Одно из этих правил гласило «не в коем случаи... уж лучше сожги эту треклятую рукопись... ни при каких обстоятельствах... не прибегай к принципу «Deus ex machina». Для всех несведущих в латыни следует уточнить: «Бог из машины» – это не сошедший с Олимпа Прометей и решивший прокатиться по земле на своей новенькой самоходной телеге, оснащенной сверхскоростным паровым двигателем. Этот, на первый взгляд замысловатый, термин пришел к нам еще из времен древнегреческого театра, когда сценаристы представления не сильно то себя утруждали сложностью сюжетов, а все спорные и тупиковые повороты в повествовании решали банальным появлением верховного божества. Которое сходило на грешную землю, дабы рассудить бестолковых смертных. Такое божество обычно спускалось с бутафорских небес на сцену, подвешенное на тросе и неуклюже болтая ногами в воздухе. Кран, при помощи которого опускали актера и назывался «machina».

Внезапное появление Сокола на сцене может вызвать у читателя двоякое чувство. Кто-то скажет: «Ну вот, снова прилетел этот пернатый авантюрист, дабы порешать все дела и полностью испортить интригу повествования». Но давайте не будет спешить с выводами. Сокол, хоть и не предсказуем, но отнюдь не всемогущ. Он не способен предвидеть будущее. И самое главное, хоть его практически и невозможно убить, но он не в силах гарантировать целостность и сохранность кому-либо из своих подопечных. Ведь жизнь – материя хрупкая. Ей трудно просто отдать приказ: «Живи! Не будь тряпкой! Возьми себя в руки!»

Жизнь как свеча, пророй тусклая, временами яркая как факел. Но неумолимо тленна. Хранитель видел гибели поколений, закаты миров, возрождение звезд. Он как ветер, несущийся сквозь время и бытие. Но может ли ветер спасти пламя свечи от огня? Сможет ли не допустить новых жертв?

Ведь даже там, на горе Мория, когда праотец Авраам занес жертвенный нож над алтарем, на котором лежал его сын и наследник, он услышал голос Предвечного: «не поднимай руки твоей на отрока и не делай над ним ничего, ибо теперь Я знаю, что боишься ты Меня»... Там, на горе, возвел Авраам очи свои и увидел: и вот, позади овен, запутавшийся в чаще рогами своими. Авраам пошел, взял овна и принес его во всесожжение вместо Исаака, сына своего.

Не забываем, что история сия о искуплении. А какое искупление без жертвы? Ну и, разумеется, кто еще лучше подходит на роль жертвы как не телец?