Если ты упадёшь, то я полечу следом.

Та самая ситуация

В актовом зале было не людно. И отнюдь не потому, что все только собирались. Совсем наоборот — праздник частушек и песен уже начался, а добрая часть кресел всё ещё пустовала, да и вряд ли обещала быть занята в принципе. На сцене кто-то напевал что-то медленное и тягучее, так что Санеми поспешил занять своё место, что с лишним грузом сделать было довольно трудно. Матерь Божья, да что он вообще тут забыл, если не приходить, как оказалось, можно было?

      Естественно, Томиока, который выносил ему мозг весь день, жужжал под ухом, говоря про этот концерт, заставил Санеми пойти сюда. Шинадзугава не вытерпел и пошел на это мероприятие, прихватив с собой назойливого Гию. Если бы не он, то парень даже с кровати свою задницу не поднял бы, что тут говорить про приготовления номера. Впрочем, его и так нету.

      Тот факт, что здесь все-таки проверяют сумки, куртки и карманы вещей недавно прибывших, очень огорчил Санеми. Сигарет ему всё же до жути не хватало: само ощущение затяжки действовало и разливалось нугой по всему телу: наконец-то никакой тревоги и лишних чувств; нет ощущения, что он вот-вот набьёт кому-то морду или того хуже — задушит собственными руками.

      К сожалению, сейчас под рукой не было ни сигарет, ни алкоголя, лишь безэмоциональное тело, скучающе сидящее рядом. Вот оно Санеми раздражало на данный момент больше всего на свете.

      — Слышь, полудохлик, че не смотрим? Не интересно, небось, — прохрипел парень, и скрестив руки на груди, сполз по креслу.

      — Я не просил тебя тащить меня с собой, это было твоей инициативой, — парировал Томиока, безразлично смотря на сцену.

      — Да ты что, — раздражённо цыкнул Шинадзугава и встал с места. — Сил моих больше нет находится здесь. Ты как хочешь, а я пойду, бесит.

      — Куда ты пойдёшь? Наша комната закрыта, а на улице дождь, — Гию поднял на Санеми свои темно-синие глаза, чуть опуская веки и еле-еле двигая сухими губами. — Промокнуть захотелось?

      — Какой смысл закрывать комнаты, а не улицу? — задал риторический вопрос он и направился прямиком на улицу,

      — Бессмысленно.

      Ветер на улице был несильным, разгонял повисшие в воздухе остатки тумана, слабо касался кожи, вызывая шквал мурашек и плавно пробегал по щекам.