Гроза

.

  Мисаки задрожала и закуталась в одеяло с головой, сжалась в комок. Под одеялом было жарко и душно — но уж лучше, чем трястись от страха, не в силах оторвать взгляда от окна, в котором то и дело вспыхивали белые молнии. И гром после них — он обрушивался на крышу, как груда камней во время камнепада в горах...

За стенкой — за этой тонкой прослойкой бетона, что стояла между ней и суровой, бушующей  н а р у ж н о с т ь ю  — гремела буря. Всё Токио будто накрыло огромным колпаком из туч и тьмы, внутри которого всё шумело и стремилось уничтожить последние лучи света. Мисаки почему-то странно завидовала всем тем, кто сейчас находится вне города — будто там была совсем другая погода.

В окно с грохотом и стуком бились бурные потоки воды — капли быстро сбегали вниз, к белой раме, оставляя на прозрачном стекле мокрые дорожки.

И снова за окном полыхнула молния, и снова тёмная комната полностью осветилась холодным белым светом. Всё — светильники, стулья, занавески, сама кровать — отбросило на пол чёрные тени, которые быстро исчезли. Мисаки снова затряслась.

«Ну когда же всё наконец закончиться?! Надоело, надоело это!»

На секунду женщина почувствовала себя испуганным зайцем, спрятавшимся от рычащего голодного волка в свою нору — и тут же отбросила эту глупую мысль, встряхнув головой.

Гордость овладела ей, она быстро выскочила из-под одеяла и начала спешно одеваться. Джинсы, блузка, туфли, куртка — быстрее, чтобы успеть выбежать из квартиры до следующего разряда и грохота... Чтобы было стыдно возвращаться, оказавшись уже в подъезде.

На улице было холодно и сыро. Только выйдя из дверей под ливень и пройдя несколько шагов по улице, Мисаки поняла, что, торопясь, забыла взять с собой зонт. Поэтому она натянула на голову глубокий капюшон, засунула руки в карманы и пошла.

Здесь было хуже, чем дома. Все звуки слышались намного громче — и раскаты грома тоже. Немногочисленные машины быстро проезжали по лужам, разбрызгивая в стороны холодную воду. Два раза эта вода попала Мисаки на джинсы — и женщина опять затряслась.

Вдруг, нырнув в узкий тёмный переулок, Мисаки опомнилась — она совсем не собиралась сюда заходить. Но разворачиваться было уже поздно, сзади осталось метров тридцать, впереди было не больше пятнадцати. Намного легче было выйти на параллельную предыдущей улицу и продолжить путь уже по ней...

Послышался тихий шорох, будто махнула крыльями лёгкая птица. Прямо перед женщиной, слетев откуда-то сверху на тонкой, почти незаметной верёвке, выросла высокая тёмная фигура. Мисаки остановилась в нескольких шагах от неё, вздрогнув от неожиданности, и прокричала:

-Отойди! С дороги!

Силуэт сделал первый шаг, надвигаясь на неё. Он шёл уверенно, медленно передвигая длинные ноги. Далеко наверху вспыхнула молния, осветив хрупкую фигуру человека - и белую маку с пустыми дырками вместо глаз на его лице. Знакомую маску.

-Я буду стрелять, не двигайся! BC - 201, стоять немедленно! - снова закричала Мисаки, выхватив пистолет, который по привычке всегда был при ней. Она надеялась, что контрактор повинуется её приказу. - Стой, Ли!

Тень остановилась в шаге от неё - в её грудь уткнулось дуло пистолета. Палец Мисаки лежал на курке. А оружие медленно опускалось, опускалось...

-Стой... - уже через слёзы прошептала женщина, но тут же опомнилась и снова вскинула пистолет. - Руки вверх! Я же выстрелю!

Это была всего лишь глупая привычка, присущая всем полицейским. Приказывать тем, кого боишься, надеясь на то, что угроза уйдёт, побоявшись высокого звания...

Контрактор взялся за дуло пистолета, сжал его в кулаке. Мисаки дрожала, была не в силах выстрелить - но ей всё больше казалось, что через момент через оружие пройдёт мощный электрический разряд. И испепелит её.

Однако, ожидаемого не последовало. Человек ловко выхватил пистолет из её рук и бросил далеко назад. Мисаки так и не двигалась. Стояла в той же позе, даже не опустила рук, протянутых вперёд - и руки, в которой было зажато оружие, готовое выстрелить.

Контрактор молча отодвинул Мисаки в сторону, прижал спиной к мокрой стене. И прошёл вперёд - и прошёл мимо.

- Не обещай того, что не сделаешь...

Эта фраза закончила всё. И его присутствие тоже закончилось с ней. Силуэт ловко юркнул на соседнюю безлюдную улицу и исчез. Мисаки осталась дрожать пару минут - и, наконец сдвинувшись с места, пошла домой. Даже не подобрав пистолет.

Она больше не боится грозы. Только что гроза её пощадила...