Часть! В которой! Нет! Ангста! Ого!
___
Маринетт не была особо умненькой. (Что отлично показывала последняя неделя.)
Нет, с оценками у нее все было отлично. Нет, она обладала талантами, которые делали ее толковым человеком. И нет, она (а точнее — Ледибаг) могла быть жутко сообразительной, когда того требовали обстоятельства.
...Но быть проницательным не обязательно значит быть умным.
Наверное, поэтому она согласилась пойти на свидание.
Технически, на двойное свидание с Альей и Нино (которые никак не признавали происходящее между ними за отношения), ней, точно-находящейся-в-тайных-отношениях, и Адрианом. Но как ни крути — это было свидание.
Плохая идея, прикрывающаяся красивым словом «свидание».
И Маринетт знала, что это плохая идея. Или, по меньшей мере, коварная задумка. Она была в курсе, что ей нужно избегать Адриана, пока она не наберется смелости сорвать с себя одежду... то есть маску(!) и признаться, что она и есть Ледибаг. Но она просто не могла отказаться.
Не когда три ее лучших друга (один из которых к тому же и ее парень) припирают ее к стенке школьного двора в понедельник после занятий.
Не когда Нино обещает, что они пойдут в ее любимое кафе-мороженое: «Там выдают динозавровые ложки, прям как ты любишь!»
Не когда Алья смотрит на нее «прошу-прошу-прошу-соглашайся» взглядом.
И абсолютно точно не когда Адриан пришпиливает ее своими ярко-зелеными кошачьими глазками (которые выглядят слишком невинными для парня, который может быть настоящим воплощением греха, если того захочет) и предлагает понести ее сумку.
Она не могла сказать «нет».
И вот Маринетт, нахмурившись, сидит с динозавровой ложкой в руке и притопывает ногой под какую-то попсовую песенку, играющую в кафе.
Черт подери ее слабость к сладкому... и ее сладкого парня! В пекло его и ее слабохарактерность, когда речь заходит о ее высоком, светловолосом куске криптонита.
Маринетт варилась на медленном огне.
Если не считать эту маленькую незапланированную катастрофу, первый школьный день после примирения с Котом шел так гладко. По крайней мере, она не спалилась на первой же секунде пребывания в классе. Она не обозвала Адриана тупым ласковым прозвищем и не зажала его где-нибудь в углу, будто он и его задница были ее личной собственностью.
«Хотя так и есть», — довольно подумала Мари, потягивая воду со льдом и наслаждаясь видом вышеупомянутых булочек Адриана, двигающегося к прилавку. Его зад выглядел отлично как в обтягивающей черной коже, так и в джинсах. Просто чудо, что она не раскрыла личность Кота по одной его заднице.
И вот так продолжалось весь день. Учебный день свелся к следующему: поработать над распечатками, поглядеть на Адриана, групповое задание, поглядеть на Адриана, быстрая зубрежка материала в библиотеке, которая включала в себя — угадайте что! — сеансы любования Адрианом, и, наконец, немного старого доброго: поглядеть на Адриана.
Словно ей снова четырнадцать.
Хотя на этот раз в ее заглядываниях было поменьше «омойбог, он такой добрый, и красивый, и умный, вот бы он сбил меня с ног!», и больше «черт побери, мой придурошный парень сидит прямо тут и не пытается за мной приударить».
Это был и правда очень резкий переход. Он вежливо просил одолжить карандаш голосом Кота и не пытался поцеловать руку. Или смотрел на нее лицом Кота и при этом не ухмылялся. Половину времени Маринетт настолько сбивало с ног спокойное поведение Адриана и (неужели она правда это говорит?) его мягкие манеры, что она вообще забывала, что он и есть Нуар.
Пока он случайно не ляпал каким-нибудь каламбуром или не ослепил себя вспышкой одноразовой камеры.
(Маринетт смотрела, как они с Кимом целых пятнадцать минут играли с этой безделушкой. Она боролась с желанием спуститься к ним и отобрать эту фиговину, сказав, что кошкам не пристало играть с фотоаппаратами.)
Что-то подсказывало, что семестр будет долгий.
«Или день...» — она снова позволила себе перевести взгляд со здания напротив на Адриана. Мальчики склонились над витриной, уставленной лотками с мороженым, невольно давая Мари отличный вид на конкретную задницу.
Спойлер: не Нино.
— У тебя все нормально? — Алья заметила остекленевшие глаза подруги. Маринетт отмахнулась, истерично хихикнула и мысленно пнула себя за то, что снова пялится на своего парня.
«Напоминание: Ледибаг встречается с Котом, но Маринетт не встречается с Адрианом», — укорила она себя, заставляя себя перевести взгляд на более приемлемый пейзаж.
— Да, все отлично! — прощебетала Маринетт с, как она надеялась, будничной улыбкой.
Алья не выглядела убежденной.
— Уверена?
— Абсолютно.
Глаза за очками сузились.
— Хм-м-м... Не думай, что я не заметила, как вы странно себя вели на прошлой неделе, мадмуазель Дюпэн-Чэн, — Алья покачала пальцем. — Ты же знаешь, что если у тебя что-то происходит, ты всегда можешь рассказать об этом мне, верно? Я сама поговорю с тем, кто попытается обидеть мою подруженьку. И по щам надаю заодно.
У Маринетт мозги свернулись калачиком, когда она представила противостояние Альи «Ядерной Бомбы» Сезер и Кота «Защитника Парижа» Нуара. Да, ее напарник был ловким, имел за плечами многолетний опыт ведения драк и скрытности. Но ее лучшая подруга была настоящим берсерком. Маринетт однажды посчастливилось увидеть, как Алья в журналистском раже сносит целый рекламный стенд (не те хлипкие картоночки, а стальную установку).
У Адриана не было ни шанса.
— Я знаю, — подтвердила Маринетт, — и ценю твое боевое мастерство, но воевать пока не с кем.
— С кем мы воюем? — влез Нино, придвинув к Маринетт стаканчик с мороженым (лимонным с чипсинками белого шоколада), а затем садясь по другую сторону стола.
— С тайным поклонником Мари, — ответила Алья, принимая от Адриана свою порцию мороженого с соленой карамелью.
— Вообще-то не воюем, — поправила Маринетт, отводя взгляд от вышеупомянутого поклонника, и попыталась перевести разговор на более безопасную тему: — Что у кого нового?
— Предлагаю пойти к нему домой и примотать скотчем к потолку, — очень помог Нино, набивая рот апельсиновым сорбетом и сводя к нулю все попытки Мари уйти с этой темы.
— Слишком скучно, — отклонила Алья. — Нет, «Официальный Отряд Защиты Маринетт Дюпэн-Чэн» способен на большее.
— Закидаем яйцами окна, — предложил Нино.
— Не-а.
— Смола и перья?
— Слишком дорого.
— А как насчет кастрации? — вслух поинтересовался Адриан. Маринетт подавилась.
— Добавлю это в список, — ехидно улыбнулась Алья.
— Я бы хотела вставить от себя, — вспылила Маринетт, все еще избегая смотреть на Адриана, и махнула рукой, — что это просто мой знакомый.
«Ложь».
— Мы едва ли пару раз говорили.
«И снова ложь...»
— Так я и поверила, — вставила подруга. — Да ты от телефона не отрываешься. — Маринетт раскрыла рот. — И пока ты ничего не сказала о моей телефонной зависимости, хочу напомнить, что я занимаюсь своим драгоценным блогом.
Спасательный круг.
О, боженька, это же ее спасательный круг.
— Как там Ледиблог? — спросила Маринетт, уходя от опасного допроса на тему своей личной жизни. — Есть новые сплетни?
— Я знаю, что ты пытаешься меня отвлечь, — упрекнула ее Алья. Она смерила подругу взглядом и глотнула содовой. Некоторое время они сверлили друг друга взглядами, но Маринетт победила. — Но все-таки я хочу обсудить сплетни, так что на сегодня я тебя отпускаю.
Маринетт с облегчением выдохнула, взялась за свое нетронутое мороженое и отключилась, как и всегда делала, когда ее подруга переходила в свой журналистский режим. Не потому что она не поддерживала Алью, боже, да она делала все для того, чтобы Ледиблог заполучил лучшие снимки и самые эксклюзивные интервью, но Маринетт наслушалась столько диких теорий о своем супергеройском альтер-эго, что теперь ей было просто скучно.
Тем временем Адриан выглядел вполне довольным — поедая свое мороженое, он сосредоточенно кивал на каждое слово Альи.
Игнорируя реакцию своего тела на движения его губ, поглощающих шоколадную смесь, Маринетт сосредоточилась на том, как усердно он ее ел. Кот Нуар всегда был не особо толстым малым, но с его последнего скачка роста Мари всерьез обеспокоилась тем, получает ли он достаточно калорий для растущего организма. Диета Адриана наверняка подходила ему, как модели, но при этом он был героем, и ему требовалось куда больше еды. Поэтому аппетит, с которым он набросился на десерт, только подтвердил ее опасения, что мальчика недокармливают дома.
А так продолжаться не должно.
Маринетт сделала мысленную заметку — начать делать напарнику перекусы.
(Женщина семьи Чэн не позволит своему мужчине голодать.)
От мыслей Маринетт отвлекла холодная капля мороженого, что упала с ее ложки и приземлилась прямехонько на грудь. Нахмурившись, она отставила стаканчик и, вполуха слушая Алью, посмотрела на желтую каплю растаявшего десерта, медленно скользнувшего в ложбинку между грудей.
Умный человек с манерами в такой ситуации воспользовался бы салфеткой, но, видимо, Маринетт выросла в зоопарке. В зоопарке, где не учат правилам поведения за столом. Поэтому она просто собрала растаявшее мороженое указательным пальцем. И поэтому она просто обхватила губами упомянутый палец и слизала лимонный десерт.
И, конечно, именно поэтому во время всего процесса она просто была обязана не отрывать взгляда от конкретного человека напротив.
Маринетт застыла, наблюдая за тем, как Адриан во все глаза пялится на ее, кхем, «представление». Выражение его лица было не то чтобы очевидно (все-таки годы фотосъемок и дефиле не прошли даром, он научился сдерживать эмоции). Но если знать — куда смотреть...
Едва заметно расширившиеся зрачки.
Небольшая складочка под челюстью от того, что напряглись мышцы.
Дернувшийся кадык, будто он сейчас проглатывает мороженое.
Маринетт провела рядом с ним достаточно, чтобы научиться определять, когда он становится беспокойным: раззадоривание стало чем-то вроде хобби. Но она никогда не думала, что увидит этот тревожный звоночек именно сейчас. Не когда он — Адриан, а она — Маринетт.
Не когда она без маски и облизывает свой пальчик, словно ночная бабочка на вызове.
Честно говоря, Маринетт даже не знала, должна она чувствовать себя польщенной, или злиться, потому что он продолжает на нее пялиться (нет, технически, она его девушка, но он же об этом не знает!), так что она начала паниковать. Она начала паниковать, и первое, что пришло ей на ум, это вытащить палец изо рта с характерным хлюпающим звуком, а потом...
«Какого хрена я ему подмигнула?» — жалобно подумала она, захлопывая рот. Адриан пораженно хлопал ресницами.
К счастью, эта маленькая сцена осталась незамеченной для остальных сидящих за столом. Алья с Нино были слишком увлечены разговором, чтобы заметить, как их друзья буквально трахают друг друга взглядом. Единственное обстоятельство, что облегчило совершенные Мари грешки.
Адриан сдался первым, разорвал зрительный контакт и попытался сфокусироваться на чем-нибудь, только не на ней. Маринетт поступила так же.
«Что?! Это?! Было?!»
В мыслях дребезжали воображаемые кастрюли и сковородки, и звон был настолько громким, что Маринетт чуть не прослушала следующий вопрос, что задала Алья. К счастью, та обращалась не к ней.
— Ну так, Адриан... — поинтересовалась Алья. — Как там твоя девушка?
Кухонная утварь жалобно звякнула и замерла. Маринетт успокоила себя как внутренне, так и внешне, и устремила все внимание на округлившиеся глаза напротив.
«Да, Адриан. Как там твоя девушка?»
Адриан потратил секунду на то, чтобы взять себя в руки, когда все обернулись к нему.
— Я... не знал, что она у меня есть, — спокойно ответил он.
— Ага, рассказывай, — рассмеялась Алья. Она выпрямилась и пристально на него посмотрела. — Да ты сидишь в своем телефоне еще больше, чем мы с Мари вместе взятые. И я знаю, что кроме нас у тебя больше нет друзей. Так что, ты будешь рассказывать, или мне начать умолять?
— И она не постесняется, — предупредил Нино. — Ей ничего не стоит это сделать.
Адриан отложил ложку и потер костяшкой пальца бровь.
— Я не...
— Тебе же будет проще, если ты просто расскажешь ей.
«Черт, это же не я сказала, да?» — вздрогнула Маринетт. Адриан снова посмотрел на нее, и по какой-то причине она продолжила говорить.
Раньше ведь у нее неплохо получалось.
— Я хочу сказать, что она рано или поздно тебя достанет, — пробормотала Маринетт. — Алья не оставила в покое моего «друга», пока я не раскололась, так что...
— Она права, — Алья ликовала. — Я ужасный человек, который может смилостивиться, если заговоришь прямо сейчас.
Адриан выглядел загнанным в угол. Он с немой мольбой смотрел на Нино, но тот решил проигнорировать своего бро.
Маринетт вроде как было его жалко, но любопытство в который раз взяло над ней верх. Ей представилась прекрасная возможность узнать, что о ней говорит ее парень, когда ее (как бы) нет рядом. Маринетт не могла упустить такой шанс.
— Ладно, — признался Адриан, в поражении вскидывая руки. — Я расскажу вам о девушке, с которой я переписываюсь.
Друзья синхронно придвинулись к нему поближе.
— Я... встретил ее, когда еще был на домашнем обучении, мне было примерно восемь или девять, — довольно уверенно начал он, несмотря на то, что нагло врал. — Ее родители работали на моего отца, так что я иногда встречал ее в офисе компании.
Маринетт была впечатлена, как безупречно Адриан стелет. Может, ей стоит начать опасаться его способности так ловко привирать, но уверенность с какой он говорил, заставила даже ее призадуматься, не встречались ли они, когда были детьми.
«Черт, а он хорош».
— Мы вроде как потеряли друг друга, когда я пошел в коллеж, — Адриан отпил содовой, будто бы не выигрывал время, чтобы продумать историю, — но каким-то образом мы снова начали общаться.
Алья подняла руку.
— Имя, возраст, рост, вес, цвет глаз, адрес, размер груди.
Адриан, поперхнувшись содовой, закашлялся. Маринетт продолжала выжидающе на него смотреть. Когда же он сдастся?
— Не-е думаю, что смогу ответить! — ответил он, когда, наконец, откашлялся.
Девочки вздохнули.
«Черт, — подумала Маринетт, тыкая ложкой мороженое, пока Алья продолжала донимать бедного мальчика. — Он мог хотя бы преувеличить до D-размера».
Допрос продолжался.
— Так почему мы до сих пор с ней не познакомились? — спросил Нино, тыкая ложкой в друга. — Мы пообещали, что не будем ее гнобить.
— Если мы решим, что она нам понравится, — пробормотала Алья.
— Когда мы решим, что она нам нравится, — поправил Нино, прищурившись на свою не-девушку. Маринетт подавила улыбку.
— Просто... она не хочет появляться со мной на людях, — Адриан задумчиво свел брови. — Ее родители строгие, прямо как мой отец, когда дело доходит до отношений...
— Ага! — влезла Алья.
— Я не сказал, что мы встречаемся! — пошел на попятную Адриан. — Я просто сказал, что не выйдет появиться вместе в общественном месте. Так что мы ограничиваемся смс-ками.
— Какая она? — спросила Маринетт, удивляя саму себя. «Ох, да ты напрашиваешься на неприятности», — буркнуло подсознание. Маринетт проигнорировала его, наблюдая, как смягчилось лицо Адриана.
— Невероятная, — выдохнул он. Маринетт задрожала.
— Да? — шепнула она.
— Да, — вторил Адриан, с широкой улыбкой качая головой. Его взгляд был невероятно теплым и каким-то далеким. — Она просто... самая лучшая. Я хочу сказать, у нее есть все. Она веселая, умная, чудесная, добрая...
Алья закатила глаза и фыркнула, получая в отместку тычок в ребра от подруги.
— Но она больше, чем все это, — продолжил Адриан. — Она смелая... такая смелая. Даже когда она напугана или потеряна. Она... как это сказать... идеальное сочетание? — Он склонил голову набок, обдумывая следующие слова. — Да, идеальное. И она даже слишком бескорыстная! Она всегда знает, что сказать. Когда мы переписываемся и она не видит меня, Ле... она всегда знает, что я чувствую, даже когда я сам этого не знаю.
— Звучит слишком хорошо, чтобы быть правдой, — беззлобно заметил Нино. — Не думаю, что я когда-нибудь встречал такую идеальную девушку. — Стол тряхнуло. Скорее всего от того, что Алья дала Нино по колену. — Эй!
— О, не волнуйся, — Адриан засмеялся и похлопал его по плечу. — У нее тоже есть свои недостатки.
— Например? — надавила Маринетт, пытаясь выудить жизненно важную информацию. «Вот оно, — подумала она, ожидая вердикт суда. — Давай же послушаем, что ты думаешь обо мне, кошак».
— Она безрассудная, — невозмутимо заявил Адриан. — Типа, совсем без крыши. — Он тряхнул головой. — Я столько раз видел, как она рискует собой ради других, и совсем не думает о себе.
Маринетт прикусила язык и свое «Кто бы говорил!», опустив взгляд на ложку в виде Тирекса, что напомнил ей о ее безрассудстве.
Ладно, она может быть безрассудной.
— Еще она упрямая. И любит поспорить.
И снова, Маринетт была готова начать защищаться, когда поняла, что любое слово с ее стороны только подтвердит его точку зрения.
Она упрямо отказывалась спорить.
— Но если честно, худшая ее часть... — сказал Адриан, и Маринетт наклонилась вперед, не в силах справиться с ожиданием.
«Давай, вылей это на меня, — подумала она, представляя, как он опускает ее в чан с грязью. — Это о вспышках истерик? Или моя неспособность нормально отвечать взаимностью? Или мое тело...»
— ...что я не могу видеться с ней каждый день, хотя очень хочу.
Маринетт, моргнув, упала обратно на свое сидение.
Из всех ее недостатков, что Адриан мог выбрать (а там было из чего выбирать), он выбрал их неспособность видеться друг с другом на ежедневной основе?
Маринетт не знала, чего хочет больше: разрыдаться или броситься Адриану в объятия.
«Может быть, я смогу тихонько поплакать, пока мы будем целоваться? — отстраненно пронеслась в ее голове мысль, пока Адриан продолжал уклоняться от нескончаемого потока вопросов от Альи. — Ставлю на то, что мой язык может отлично работать, даже когда я рыдаю...»
К несчастью (или счастью) у Маринетт не было шанса испытать свою способность одновременно целоваться и плакать на практике. К тому времени, как она подобрала свою челюсть с пола, ее друзья уже встали из-за стола и выкинули стаканчики в мусорку у двери. На самом деле, она больше не смогла вставить ни слова за оставшееся время «свидания», потому что была слишком занята залипанием на Адриана, который продолжал вести разговор, идя впереди нее.
Алья всю дорогу что-то шелестела, но Маринетт улавливала лишь отрывки. Она едва сумела сказать «пока», когда они дошли до пекарни, и сказать «привет» родителям. Но когда она поднялась в свою комнату, то несколько минут просто молчала.
На этот раз «убить» оказалось самой недосягаемой мыслью в ее сознании.
Потому что эмоции настолько отличались от тех, что она ощущала в день у рекламного щита, что ее ладони вспотели, а сердце пустилось в пляс. Но это не пугало и не давило на нее.
Так волнующе.
Непринужденно.
Это была любовь.
Маринетт упала на кровать, улыбаясь в потолок, и прижала подушку к груди. Типичный влюбленный подросток.
— Я люблю его, — громко сказала она, качая головой. Из нее полилось: — Я люблю Кота Нуара. Адриана Агреста. Моего парня. Я люблю его.
В поле зрения вспыхнуло красное. Тикки зависла перед ней с выражением на мордашке, которое можно было описать, только как: «наконец-то».
— Чертовски вовремя.
— Тикки! — ахнула Маринетт, в ужасе от того, как выражается квами.
— Да-да, я! — сказала Тикки, складывая лапки. На ее мордочке скользнула слабая улыбка. — Когда ты собираешься ему об этом сказать?
— Он уже наверняка знает, — Маринетт пожала плечами. Внутри все еще скручивалось приятное тепло.
— Не уверена. Кот Нуар, возможно, единственный человек на земле, до которого доходит медленней, чем до тебя.
— Эм, спасибо?
— И если ты только сейчас поняла, что любишь его, то у него займет больше года, чтобы догадаться, что ты к нему чувствуешь.
— Аргх, — застонала Маринетт, прижимая к глазам ладони. — Ненавижу, когда ты права!
— Так когда ты собираешься ему об этом сказать? — повторила Тикки.
— Я...
Маринетт перебил звук нового сообщения. У нее от предвкушения уже застучало сердце, когда она схватила телефон и увидела К.Н., но тут же тяжело вздохнула на слово «акума». Маринетт повернула экран к квами.
— Похоже, что сегодня.
— Спорю на коробку печенья, что не сегодня, — пропела Тикки, отлетая немного назад, когда Маринетт встала с кровати.
— Спасибо за доверие, — невозмутимо ответила та. Она хитро улыбнулась. — Спорим!
С твердым рукопожатием (ну, пожатием пальца и лапки) и триумфальным «Трансформируй меня!», на месте Мари и Тикки возникла Ледибаг, которая выпрыгнула в люк и исчезла в ночи.
***
С акумой они справились быстро.
Типа, очень быстро.
Адриан уже хотел начать вести журнал наблюдений, сколько времени у них занимает одна битва, потому что они точно побили свой рекорд.
Сегодня герои действовали безупречно. Намного лучше прошлой недели. Короткая схватка возле мэрии (акуманизированный — член совета), быстрая акробатическая комбинация и финальный трюк Ледибаг, с которым в Париж вернулось прежнее спокойствие, не оставили Адриану сомнений, что они вернулись к прежней гармонии.
На все у них ушло примерно двадцать минут. Полчаса максимум. Они избавились от акумы так быстро, что репортеры еще не успели прибыть на место боя, а все уже было сделано.
Но это не уменьшило их число. Исступленные журналисты столпились внизу, ловя своих героев на вершине лестницы.
— Я их задержу, — сказал Кот, указав на камеры и посмотрев на сережки Леди. — Хватит с тебя таких ЧП.
— Мой герой, — с улыбкой ответила она. На целующихся героев обрушился шквал вспышек камер, но это было все, что журналисты сегодня смогли получить от Ледибаг.
Она помахала рукой, сразу и говоря «пока», и намекая, что она не будет сегодня отвечать на вопросы. Адриан смотрел, как его Леди цепляется леской за люстру и выпрыгивает в окно, не в силах сдержать восхищения ее грациозностью, и приготовился к очередному занудному интервью.
Неудивительно, что вопросы относились к предполагаемому «срыву» его напарницы.
— Ледибаг ранена?
— Вы поссорились?
— Вы пытались что-то спрятать?
С вежливой улыбкой, Адриан ловко нес всякую ересь, приправленную любимым «без комментариев». Он ожидал, что людям будет любопытно узнать, что довело несгибаемую Ледибаг до слез, и ему понадобилось время, чтобы выдать правдоподобную историю.
Чего Адриан не ожидал, так это вспышки красного, которую он поймал краем глаза через пять минут от начала интервью. Он не ожидал увидеть напарницу, прижимающую ко рту йо-йо и приветливо машущую ему рукой в окне. И он абсолютно точно не ожидал, что его жезл пиликнет.
На его лице отразилось смятение вперемешку с воодушевлением.
— Подождите... — Адриан перевел взгляд от ехидного лица его Леди на журналистов, — ...один момент, пожалуйста.
Он повернулся спиной к толпе и своей девушке и раскрыл жезл.
— Что за игру ты ведешь, а?
В динамике раздался заливистый смех.
— Пока что никакую, — просто ответила она. — Пока что.
— Позволь перефразировать, — понизил голос Адриан, сохраняя будничный тон, несмотря на нарастающее возбуждение. — Почему ты не дома? У тебя заканчивается время, Принцесса.
— Уже нет, — пропела Ледибаг. — Я покормила Тикки. Что значит, у меня свежая трансформа и никто...
Она усмехнулась. Он сглотнул.
— ...то есть, тебе не надо их больше задерживать.
Адриан сложил средство связи так быстро, что мог бы сломать этот чертов прибор.
— Так, на сегодня все, — брякнул он, переключив внимание на прессу и игнорируя нахальную девчонку, продолжающую смотреть на него из окна.
В следующий же момент он рванул прочь.
Адриан не запомнил, как он забрался на крышу. Наверное, он как-то двигался, бежал или залезал, но значение имело только то, что он оказался там.
И быстро.
К его величайшему удивлению, Ледибаг стояла там же, где он ее видел. Адриан не верил, что она терпеливо ждала его. Обычно она оказывалась на соседнем здании и, салютуя ему, исчезала в горизонте. А сегодня она стояла на месте.
Это почти заставило его насторожиться.
— Я думал, ты уйдешь, — сказал Адриан, оказываясь на насесте, где устроилась его Леди. — Разве ты так обычно не делаешь? Дразнишь, а потом убегаешь.
— Обычно, — ответила Ледибаг. Она подцепила пальцами его пояс и улыбнулась. — Но я пообещала больше не убегать, и не водить тебя за нос. Так что я здесь.
«Ох», — подумал Адриан, чувствуя, как на него накатывают волны счастья.
Он сказал ей, что не любит, когда она сбегает, и она действительно его слушала.
Он так любит ее.
— Это... спасибо, — сказал Адриан, глядя вниз на напарницу и сдерживая желание сжать ее в объятиях. — Но я надеюсь, что ты не приняла мои слова об играх всерьез. — Он сверкнул привычной усмешкой. — Потому что мне полюбились некоторые наши игры.
— Ах, — задумалась Леди, склонив голову. Ее хвостики подпрыгнули. — Вот, что отличает их от остальных.
— Пожалуйста, поподробнее.
— Будет проще без твоих губ на моей шее, — рассмеялась она.
— Пожалуйста, поподробнее, — повторил Адриан, делая шаг назад, чтобы перестать рассеяно вдыхать запах ее кожи. Но блин, они целую неделю не касались друг друга, она не может винить его, потому что он соскучился.
— Невесело, когда играет один человек, — пояснила Ледибаг, — но если мы решим сыграть друг с другом...
— Что за пошлая формулировка.
— Я специально, — ответила она.
— Если мы решим сыграть друг с другом?.. — Адриан задрожал, Ледибаг казалась потерянной. Он чувствовал себя так же неловко.
— Тогда это не игра, — прошептала она. Ее голос был низким и манящим. — Это приключение. В которое мы отправимся вместе.
— И поэтому ты позвала меня сюда? — Спросил он, предвкушение росло. — Направиться навстречу приключениям?
— А ты был бы готов? — Ледибаг с таким озорством сверкнула глазами, что сердцебиение Адриана опасно участилось.
— Ты знаешь, что я последую за тобой куда угодно, — напомнил он.
— Так, если я убегу отсюда прямо сейчас, ты пойдешь за мной?
— С радостью.
— А это не попортит ваш суперзабитый график, месье Супермодель? — подлила масла в огонь Ледибаг, поднимая бровь.
— Ты — единственное, что занимает мой график этой ночью, — нахально отозвался Кот. Напарница ухмыльнулась.
— В таком случае... — сказала она, опасно близко оказываясь у его губ.
— ...поймай меня для начала.
Она рванула прочь на долю секунды раньше, и Адриан не сумел сдержать радостный возглас.
Игра в кошки-жучки началась.