Справа, из-за тонкой стены молодых сосен и берёз, на Артура с Беатрисой выскочила усадьба. По крайней мере, они решили назвать это сооружение усадьбой, чтобы как-то отличать его от остальных.
Усадьба поджидала их, затаившись, как терпеливый хищный зверь, и теперь сверлила добычу, которая сама направлялась ей в пасть, глазами старых окон, местами покрытых паутиной трещин. Усадьба спала, и не все её глаза видели пришельцев: часть из них пряталась за тяжёлыми шторами-веками.
Двухэтажное строение венчала поросшая мхом крыша, похожая на чешую сказочной рыбы. Широкое крыльцо, походящее на открытую веранду, ощетинилось столбами – то были зубы сомкнутых челюстей.
За усадьбой пролегала ещё одна дорога. Возможно, та самая, на которую с четверть часа назад не пожелал свернуть Смотритель. А за дорогой дремал ещё один дом, стены которого были покрыты облупившейся голубой краской.
Из-за того, что Станционный смотритель как будто избегал этого места, Бесс не решилась пересечь дорогу, и ребята свернули к усадьбе. Она казалась такой же пустой и молчаливой, как всё вокруг. Но теперь Беатриса знала точно: тишина была обманчивой. Место, названное загадочным словом «профилакторий», не было заброшено. По крайней мере, где-то здесь скрывалась девочка-одуванчик. И, конечно, Станционный смотритель прятался где-то поблизости. Не мог же он, в самом деле, сквозь землю провалиться? Или всё-таки мог? Этого Бесс не знала. И Артур, очевидно, тоже не знал. Он по-прежнему держал язык за зубами, и Беатриса совершенно не представляла, какие знания были заключены в его голове.
– Давай зайдём внутрь, а? – предложила Бесс, посматривая то на усадьбу (с любопытством), то на Артура (с надеждой и опасением одновременно). Ей очень хотелось, чтобы он согласился.
– Не хочу, – тут же отказался играть по её правилам Артур. – Внутри темно и пусто. Что нам там делать?
– Может быть, девочка сейчас там.
– А, может быть, нет, – продолжал упрямиться Артур. – И зачем нам эта девочка?
– Вдруг она расскажет, куда пропал Станционный смотритель? Она такая смешная, вот увидишь! Ну, пожалуйста, Артур, пожалуйста! – взмолилась Бесс, ухватившись за рукав его кофты. – Почему бы нам не сходить? Будет так хорошо, если мы её найдём, эту девочку!
Губы Артура дёрнулись, будто он хотел что-то возразить, но этого так и не произошло.
Глаза Артура поблёкли, и он вяло пожал плечами.
– Хочешь – иди. Я за тобой.
Конечно, Бесс хотела. Она стиснула Артура в объятиях, но он не ответил на её искренний жест и лишь нахмурился пуще прежнего. Артур выглядел очень забавно, когда становился таким серьёзным, как теперь.
Он как будто перестал обращать внимание на то, что происходило вокруг. Однако стоило Беатрисе сдвинуться с места, Артур послушно поплёлся за ней. Как и обещал. Кажется, он всё ещё был готов заплакать в любое мгновение, но мужественно держал себя в руках.
Бесс, светясь от счастья, шагнула на ступени. Своей лучезарной улыбкой она оживила бы мертвецов, предварительно озарив всё подземное царство, но Артур оставался недосягаемым для её чар.
Дом был старый, доски скрипели под ногами, и, когда они ступили на открытую веранду, пол под ногами начал явственно проседать. Хотя по дощатому покрытию шагали двое ребятишек, шуму от них было, как от целой армии.
Бесс ухватилась за дверную ручку и потянула дверь на себя. Та протяжно скрипнула, но легко поддалась.
За дверью начинался короткий коридор, вливавшийся в ещё один, более длинный. А ещё там начиналась темнота.
Кажется, в усадьбе не работала ни одна лампа. Жить в подобных условиях, конечно, не слишком удобно. Особенно если не умеешь звать на помощь дружелюбный огонёк.
– Никого здесь нет. Давай уйдём, а? – подал голос Артур. Говорил он почему-то шёпотом, и Беатрисе тоже ужасно захотелось понизить голос.
– Ты боишься, что ли?
– Ничего я не боюсь.
– Тогда пошли дальше.
И они пошли.
Вдоль коридора в обе стороны тянулись двери закрытых комнат. А в одном месте, по правую руку от вошедшего в помещение человека, на стене обнаружилась табличка. Было темно, и буквы на ней оказались едва различимы. Бесс, однако, не желала сдаваться так скоро.
– Ухо... Ухол... Уход... – по слогам читала она, путаясь в буквах. Беатриса предпринимала всё новые попытки, но надпись не желала сдаваться под её напором.
Наконец, Артур, ёрзавший всё это время неподалёку и наблюдавший за обречёнными на провал упражнениями Бесс в полном молчании, не выдержал.
– Там написано: «Уходя, гасите свет», – проворчал он. – Не так уж и сложно это прочесть.
– А мне и не сложно, – нахохлилась Беатриса в ответ. – Просто ничего не разглядеть.
– А ты наколдуй огонёк, – предложил Артур. – Ты же умеешь.
– Не хочу и не буду, – гордо ответила Беатриса и с достоинством удалилась. В сумраке она путалась в длинных полах пальто. Артур следовал за ней на расстоянии в пару шагов.
Коридор был длинный, но не слишком, и, помимо таблички, ничего выдающегося заметить здесь не удалось. В том числе и девочку-одуванчик. Выходило, что Артур был прав и в усадьбе ребятам было делать нечего. Но Бесс никак не хотела признавать очевидную правду, поэтому принялась дёргать за дверные ручки в надежде найти во тьме и запустении старого дома золотую жилу.
Справедливости ради стоит заметить, что по крайней мере треть дверей на провокацию поддалась. Правда, за ними не обнаружилось ничего выдающегося, хотя кое-что скучное, но полезное всё же нашлось. В паре комнат у стен стояли кровати, под окнами ютились столы, а по левую руку от входа возвышался шкаф или тумбы. Мебель переживала не лучшие годы, но запущенной и прогнившей не выглядела. Кровати были застелены чем-то вроде плотных, продранных местами пледов. Очевидно, здесь должны были жить люди.
– Может, они просто ушли? – предположила Беатриса. – На табличке сказано, что нужно гасить свет, когда уходишь.
– Думаю, это правило распространяется на одну комнату, а не на целый дом, - заметил Артур. Табличка висела рядом с первой по коридору дверью и действительно могла относиться именно к находившемуся за ней помещению. Но наверняка ребятам ничего известно не было, так что Бесс и теперь только пожала плечами, не торопясь соглашаться с очередной умной мыслью Артура.
Ещё несколько дверей были заперты, и сколько Бесс ни висла на их ручках, открыться не пожелали. Комната с табличкой тоже оказалась закрыта, и Беатриса, насупившись, стукнула по ней ногой. Удар вышел несильным, но Артур тут же начал озираться по сторонам.
– Не сломай ничего, – сказал он. – Потом по шапке надают.
– Нет у меня шапки, – хмуро отозвалась Бесс.
– Это выражение такое.
– Глупое выражение. И вообще, ты сам сказал, что здесь никого нет. Ничто моей шапке не угрожает, – обиженно заявила Беатриса.
– Может, хозяева дома вправду ушли и свет везде выключили, - примирительно пояснил Артур. – Может, всё так и есть, как ты говоришь.
Бесс раздулась бы, как мыльный пузырь, от гордости, что её слова восприняли всерьёз, если бы не злилась в этот момент на пустой безмолвный дом – и девочку-одуванчик, которой не оказалось здесь.
– Она сказала, что мы ещё увидимся. Правда-правда! А сама не пришла.
– Эта девочка ведь не обещала ждать тебя тут, да? Ты сама решила поискать её здесь, – резонно заметил Артур, но Бесс лишь возмущённо фыркнула в ответ и выпятила нижнюю губу.
– Ну а где ещё её искать? – капризно протянула она.
Простор для поисков, откровенно говоря, был огромный, но так как Артур с Беатрисой имели весьма смутное представление о том, куда на территории, которую кто-то обозвал профилакторием, ходить было можно, а куда – нет, и всё же боялись заблудиться, далеко уходить от телефонной будки им не хотелось. В усадьбе, впрочем, делать уже тоже было нечего, и ребята выбрались на улицу под зловещий скрип досок.
Смеркалось, и очертания деревьев, веток и усыпанной хвоей земли становились всё более размытыми.
– Может, здесь переночуем? – предложил Артур, кивнув на оставшееся за спиной здание.
– Нет, – мотнула головой Бесс. – Мы должны найти Смотрителя. Или девочку.
– А если мы их не найдём?
Вопрос был неприятный, и всё же он давно витал в воздухе и обязан был рано или поздно вылиться в нечто большее, чем эфемерная мысль. Хорошего во всех смыслах ответа на него не существовало. Не то от насытивших воздух сомнений, не то от налетевшего порыва холодного ветра по спине пробежали мурашки.
– Найдём. Обязательно найдём.
Теперь, когда усадьба была изучена и не представляла интереса, у Артура с Беатрисой появилось время оглядеться по сторонам. Наблюдения принесли сразу несколько открытий.
Во-первых, по обе стороны от открытой веранды стояло по столу с парой скамей. Во-вторых, между тропинкой, ведшей к дороге, и зданием находились стоявшие друг против друга цепочечные качели с навесом. Бесс, которой эта находка несколько подняла настроение, незамедлительно заспешила к ним, и Артур двинулся за ней следом.
Беатриса плюхнулась на подвешенную на цепях скамью, и та тут же покачнулась, немного забирая в сторону. Она была покрыта растрескавшейся бирюзовой краской, кусками отлетавшей на землю, если её подковырнуть ногтем или неудачно провести ладонью по доске. Цепи ужасно скрипели, и вся конструкция вместе с навесом вздрагивала, стоило оттолкнуться от земли слишком сильно.
И всё же это были настоящие качели. Хорошие, замечательные качели, гнавшие прочь грусть и обиду.
Качели вмиг превратились в штаб-квартиру под открытым небом. С них просматривались тропа и неизвестная дорога, что бежала по правую руку, и на них на худой конец можно было переночевать.
Цепи тихо поскрипывали, больше не решаясь вспороть тишину протяжным стоном, а Бесс смотрела, как раскачивался над головой ребристый навес. Качели ходили туда-сюда, и, когда они откланялись назад, над спинкой нависала колючая еловая лапа. Иногда Беатриса протягивала к ней руку и успевала ухватиться за пахнущие смолой иголки.
Артур примостил напротив и, сидя, лениво отталкивался одной ногой от земли, чтобы его качели не остановились. Огромными задумчивыми глазами смотрел на огромную усадьбу, на вечнозелёную ель и на Бесс с рассыпавшимися по скамье чёрными змейками волосами.
Вокруг царила тишина, какая бывает только вдали от больших городов и шумных магистралей. Где-то изредка вскрикивали птицы, шелестела трава, шуршали, перекатываясь по земле, опавшие листья.
– Ой, а что вы тут делаете? – разрушил идиллию звонкий голосок.
Бесс так резво вскочила с качелей, что, будь она несколько выше, непременно задела бы верхнюю перекладину.
– Это ты! – воскликнула она, обращаясь к девочке-одуванчику. – Это она! – не менее радостно сообщила Беатриса, обращаясь уже к Артуру и указывая на девочку пальцем.
– Да, это я, – подтвердила та. – Чего вы так удивляетесь?
– А откуда ты пришла? – тут же пошёл в наступление Артур.
– Оттуда, – девочка указала себе за спину – туда, где находилась усадьба.
– Ты врёшь, – безапелляционно заявил Артур. – Мы были там и никого не нашли.
– Искали плохо, значит, – ответила девочка и показала ему язык. – Сами виноваты, вот!
– А правда, что во всей усадьбе свет выключают, когда уходят? – вставила свои пять копеек Бесс. – Мы табличку видели.
– Не помню никакой таблички, – нахмурившись, будто в процессе серьёзных размышлений, сказал белокурый одуванчик. – А вы, значит, этот дом «усадьбой» называете?
– Да. А что в этом такого? Оно не так называется?
– Да нет, – беззаботно махнула рукой девочка. – Мне нравится, как вы придумали. Пусть будет Усадьбой. С большой буквы. А то как-то нехорошо получается.
– Так свет нужно гасить во всём здании или нет? – вернулась к неотложным делам Беатриса.
– Откуда уходишь, там свет и гасишь. Ушёл из комнаты – выключил. Пришёл – включил. А если последним уходишь, то и в коридоре свет выключаешь. И вообще, не будь такой занудой!
– Я же говорила! – победно улыбнулась Артуру Беатриса. Хотя, в общем-то, права она была только отчасти. Как и Артур. Что ни капли не помешало ей почувствовать сладкий вкус победы.
– Я хочу вернуться в посёлок, – между тем заявил он, не поднимая глаз и разглядывая жёлтые хвоинки под ногами.
– Зачем? – искренне не поняла девочка-одуванчик.
– Да, зачем? – поддержала её Беатриса, тут же нарисовавшаяся прямо перед ней.
– Пойду в полицию, – серьёзно сказал Артур. – Может, они отдадут меня в детский дом.
– Зачем тебе в детский дом? – снова удивилась кудрявая девчушка. – И, кстати, правильно не «полиция», а «милиция».
– А вот и нет.
– А вот и да.
– В городе это называется полицией, – упорно повторил Артур.
– Так то в городе, – не растерялась местная жительница. – А у нас говорят «милиция».
– Значит, неправильно говорят.
– В чужую хату со своим уставом не ходят.
– Не в «хату», а в «монастырь».
– Это у вас говорят «в монастырь». А у нас – «в хату».
На сей раз Артур смолчал, но тут же вернулся к тому, с чего всё начиналось.
– Говорите, как хотите, а мне надо в полицию.
– У нас нет полиции.
– Ну, в милицию. Какая разница.
– Большая. И в милицию тебе не надо, – нравоучительно произнесла девочка-одуванчик. – Думаешь, в детском доме живётся хорошо?
– Ничего я не думаю. Но там точно лучше, чем на улице, – хмуро отозвался Артур.
– А зачем тебе жить на улице?
– Потому что больше негде.
– Вам негде жить? – поражённо захлопало ресницами светловолосое чудо.
– Негде, – подтвердила Бесс.
– А я думала, вы у нас останетесь.
– Где это – «у нас»? – недоверчиво переспросил Артур.
– Как где? Здесь, – девочка обвела рукой дома, покоившиеся тут и там за стеной деревьев и почти неразличимые за ней.
– Разве там никто не живёт? – удивилась Беатриса.
– Конечно, живёт, – откликнулась девчушка. – Но это ведь не значит, что для вас не найдётся места.
Бесс с Артуром впервые за долгое время переглянулись.
– Мы можем здесь переночевать? – уточнил Артур.
– Можете, – подтвердила девочка-одуванчик.
– А потом нам придётся уйти?
– Если захотите. Я бы на вашем месте этого не делала.
– Это почему?
– А зачем вам уходить? Здесь очень славно, честное слово. Вот скажите, вы где хотите жить?
– В каком смысле? – нахмурился Артур.
– В самом прямом. Скажите, где вы ходите жить, и я вас туда провожу. И не надо никакой милиции. И полиции тоже не надо.
– А где есть свободные комнаты? – решил уточнить Артур. Беатриса молча стояла рядом, хотя ей не терпелось вновь сорваться с места. Она была не так практична, как её новый друг, поэтому вопросы казались Бесс пустой тратой времени.
– Вы сначала скажите, какая комната вам нужна, – продолжала стоять на своём девчонка с кудряшками.
– Я хочу жить у озера, – не стерпела Беатриса. – Хочу жить в маленьком домике. И чтобы озеро было видно.
– Ух ты, как здорово! Я бы тоже хотела жить у озера, – обрадовалась девочка-одуванчик и тут же схватила Бесс под локоть. – Пошли!
– И что, мы сейчас выйдем к озеру, а там стоит дом, и в доме никого нет? – не поверил ей Артур.
– Может, кто-то и есть, – не стала спорить та, – но разве же это плохо?
С этими словами девчушка потянула Бесс к Усадьбе, забирая вправо таким образом, чтобы её обогнуть. Оба виденных ребятами озера лежали в противоположной стороне. Они всё более и более удалялись от тех краёв.
Временами девочка-одуванчик оглядывалась, чтобы удостовериться, что Артур не отстал. Он за ними поспевал, и она возвращала взгляд на дорогу. Глаза её возбуждённо сверкали, а губы растянулись в широкой, едва не до ушей, улыбке.
Они обогнули Усадьбу и ступили на петлявшую по леску тропку. Справа наметились силуэта ещё одного дома, но светловолосая девчушка не стала к нему подходить.
Тропинка вывела к дороге, а дорога – к Т-образному перекрёстку. Они не стали сходить с пути, по которому шли, а он между тем начал спускаться под горку. Бесс всё время оглядывалась по сторонам и успела заметить, что на самой горке, перед спуском, притаилось ещё одно строение, выкрашенное в синий. К нему вёл короткий, в пару метров, песчаный подъём. Но девочка-провожатая не остановилась и здесь, а когда ребята сошли с холма, они ощутили запах озёрной воды. За деревьями, в нескольких шагах от них, было озеро. Озеро, которого они ещё не видели. Дорога шла по его берегу, отделённая от водной глади неширокой полоской леса.
Они вновь шли в подъём, на влажном песке в низине остались следы маленьких ботинок. А наверху, у самого края дороги, ждала роскошная ель. Её ветви тянулись к путникам, нависали над их головами, источая смолистый хвойный аромат. А справа...
Справа отходящая от дороги тропа вела ещё чуть выше по склону и, не успев начаться, обрывалась. Потому что упиралась в дом о двух окнах, выкрашенный голубой краской. Спустившаяся на место под названием профилакторий мгла затопляла всё, что осталось за ним.
– Как вам такой домик, а? – весело поинтересовалась девочка-одуванчик, уперев руки в боки. – Озеро рядом. Я даже завидую. Правда, комаров здесь тьма.
– Ах, какой красивый! – воскликнула Беатриса. Артур почему-то не разделял её восторга и наверняка готовил в уме новые каверзные вопросы.
А Бесс не обращала на это обстоятельство внимания и, успев сбежать к дороге, чтобы ещё раз полюбоваться озером с чуть более скромного расстояния, взбежала к крыльцу голубого домика. Девочка-одуванчик проследовала за ней, продолжая упрямо отбиваться от нудных комментариев Артура. И не прошло и минуты, как покрытая облупившейся белой краской дверь распахнулась навстречу гостям.