Аврора Висконти
— Мы вам не мешаем?
Голос Фаби вывел меня из транса, в который я была погружена. Я отвела взгляд от Сальваторе, стараясь не смотреть на тот злосчастный стол.
Гордо подняв голову, я выжидающе посмотрела на каждого из них, не понимая, зачем я здесь.
— Кто-нибудь собирается объяснить мне, что здесь происходит и что вы от меня хотите? — я подняла бровь и сложила руки на груди.
— Садись, — потребовал Сальваторе.
— Я хочу знать для чего ты заставил меня прийти в этот чёртов кабинет! — мое терпение было на исходе.
— Кажется, я уже говорил тебе следить за языком, — протянул Сальваторе.
— Какое тебе дело до моего языка? — съязвила я, всматриваясь в родные черты лица.
Сальваторе загадочно ухмыльнулся, а его взгляд тут же потемнел.
— Поверь мне, ангел, ты не захочешь этого знать... — прохрипел Сальваторе.
У меня пропал дар речи, а возмущение достигло точки кипения. Сорвавшись с места, я начала приближаться к столу, за которым он сидел, чтоб сказать ему пару ласковых. Но Макарио, который молчал все это время, не дал мне этого сделать.
— Нет, Аврора, оставь это на потом, есть дела по важнее! — руки обвились вокруг моей талии, лишая всякого движения.
То, как выглядел Макарио заставило меня начать волноваться за него: на лбу залегла глубокая морщина, а глаза были словно выцветшие, рубашка была помята, как будто он спал в ней. Я нахмурилась, вглядываясь в его глаза, в которых не выражалось никаких эмоций, его взгляд был таким, будто он не живёт, а существует.
— Хорошо, — не сводя с него взгляда, отстранилась я.
— Итак, — Макарио нахмурился, потерев переносицу, — для начала сядь, Аврора.
Я прошла к дивану около которого стоял маленький стол и села, все ещё смотря на мужчин, которые что-то печатали в компьютерах.
— Аврора, теперь ты расскажешь все как было, — начал Данте.
— Что именно? — откинувшись на спинку кресла, я посмотрела на Сальваторе.
— Кто вчера тебя подрезал? — Сальваторе встал из-за стола и начал подходить ко мне, выжидая мой ответ.
— Меня никто не подрезал! — Я смотрела в его глаза, пытаясь быть более убедительной, но судя по улыбке Сальваторе у меня не получилось.
— Ты серьезно думала обмануть меня? — усмехнулся он, а потом вмиг стал серьёзным, — послушай, Аврора, не испытывай мое терпение! — пригрозил мне Сальваторе.
— А то что? — если это игра, то мы играем по моим правилам.
— Хватит! — рявкнул Макарио, — Оба, закройте свои рты нахрен!
Мои глаза расширить в шоке и я замолчала, точно так же как и Сальваторе. Макарио был нервным, злым, чем-то обеспокоенным и явно терял терпение:
— Аврора, ты расскажешь все как было. Куда ты поехала, когда выехала из дома, что было после, замечала ли ты подозрительных людей или машины, все что угодно и не упускай ни одной детали!
Я нервно выдохнула и начала терябить в руках браслет, который достался от мамы. В кабинете стояла тишина. Все ждали моих слов. Но я не могла рассказать где была, что я была на могиле матери и брата. А все потому что никто не знал о случившемся. Мой отец Капо Чикаго. Он сделал все возможное, чтобы скрыть информацию о смерти мамы и брата, а ещё много лет скрывал меня. Никто не знал, что тело моей матери покоится здесь, в Нью-Йорке, там, где она родилась. Рассказать всю правду все равно что пережить тот день снова. Но судя по лицам мужчин, мне этого не избежать.
— Я была на кладбище, — я закрыла глаза, погружаясь в болезненные воспоминания.
— Что ты делала на кладбище? — в замешательстве произнес Сальваторе.
Сейчас он выглядел потерянным, не понимая абсолютно ничего.
— Я ездила на могилу матери, — выдохнула я и поморщилась.
Макарио, услышав это, напрягся и шумно втянул воздух, закрывая глаза от гнева. Медленными шагами он прошел в сторону окна, сжимая кулаки. Жевалки заходили в разные стороны, а губы сжались в тонкую линию. Что с ним творится?
— Твоя мать, она... — сглотнул Сальваторе, чтоб продолжить.
— Мертва, — закончила за него я и вклинилась взглядом в стол.
В венах начала бурлить кровь и резко стало жарко. В один миг я возненавидела Сальваторе ещё больше и всех собравшихся мужчин. Прямо сейчас я расковыряю раны, которые пыталась зашить все эти годы.
— Моя мать мертва. Мне было шесть, когда она умерла, — в глазах сразу же появилась картинка: безжизненные глаза мамы и маленькая девочка с окрававленными руками, которая не понимает, что мама больше никогда не вернётся. Я сглотнула и продолжила, — Я не навещала её с дней похорон. Вчера мне хотелось, почувствовать её рядом спустя столько лет. Я хотела обычного тепла, — прошептала я и посмотрела на Сальваторе, который в шоке тарщился на меня.
Никто не смог сказать ни слова. Все взгляды были устремлены на меня, кроме Макарио, грудь которого вздымалась от каждого моего слова. Никто не ожидал услышать именно это. Взгляд Сальваторе переместился на стену, позади меня и я видела, как начали крутится шестерёнки в его голове. Он был не глуп и мне очень повезет, если он не догадается, откуда взялась ненависть к красному цвету.
— Как это случилось? — не медля, Сальваторе опустился на колени передо мной и взял меня мои дрожащие руки в свои.
Подушечками пальцев, он начала массировать мои ладони и я почувствовала, как все напряжение и паническая атака начали отступать.
— Нет! — вырвалось из меня, — никогда не спрашивайте меня об этом.
Сальвотре кивнул.
— Хорошо.
Я вздернула подбородок, всматриваясь в голубые глаза, которые сейчас излучали тепло, беспокойство и...любовь? Но чтобы то ни было, сейчас они были живые, сейчас в них были эмоции. Я не верила в то, что Сальваторе так легко согласился со мной и не допытывал меня, я знала, что он сам все выяснит, он будет капать до последнего, пока не узнает правду.
— Босс, информации очень мало. Мы не сможем выйти на этих людей, которым судя по всему нужна смерть Авроры.
Сальваторе напряжённо вздохнул. Данте выглядел не менее обеспокоенным и такими, я видела мужчин впервые. Данте, Фаби, Марко громко стучали по клавишам ноутбуков, пытаясь что-то выяснить. Казалось, что это моя охрана, обычные люди в подчинении моего мужа, но они яростно хотят защитить меня.
— Если это тот, о ком я думаю, то мы в полной заднице братец, — хриплый голос Макарио прорезал уши, заставляя внутренности дрожать. О ком они говорят?
Глаза Сальваторе засверкали ярким пламенем, а радушку затмил зрачок, делая глаза черными, как смоль. Тело невольно напряглось, а челюсти сжались.
— Если он тронет её хоть пальцем, я сожгу весь мир до тла!
Ярость, которая сочилась в его голосе бросила меня в ступор и шок, от сказанных слов, сердце бешено застучало в груди, а тело покрылось мурашками.
Было ли это чем-то большим, чем просто брак по расчету? И те слова ночью... Может они были правдой и ответом на все мои вопросы?...