Небесный кузнец

Глава 15. Путь в горы

Парень изумленно глядел на него некоторое время, пока в его голове спорили две теории: виновен и невиновен. С одной стороны, деньги Ратибору не требовались, но с другой...

— Так это ты! — воскликнул Лё. В его голове всё сложилось.

— Окстись, — Ратибор всучил кошель парню, — на кой он мне сдался?

— Проучить меня вздумал! — озвучил свою догадку Лё. — Думаешь, раз я потерял твои сапоги дурацкие, можно у меня деньги все забрать? Решил, раз ты такой сильный, так я не отвечу? Волю почуял?

Лё чувствовал даже не злость — обиду. Он-то решил, что после стольких приключений Ратибора вполне можно считать другом, но какой друг крадёт у друга? Даже в целях воспитания. Лис всегда говорил, что доверять никому нельзя, но Лё всё верил... сначала в семью, потом в друзей, а теперь...

— Я это слушать не буду, — недовольно отозвался Ратибор, вскидывая суму на плечо и ступая вперёд.

Пыл Лё поутих, но он тут же обратился к Мире, ища поддержку:

— Нет, ты видела?

— Ужас, — кивнула она, — даже другу веры нет.

Парень поджал губы. Он растерял пыл: думал, что Мира станет защищать своего оборотня, может, вразумит и самого Лё, но она, как на зло, явно не была в настроении для чьей-то защиты. Парень хотел усовестить оборотня, чтобы тот хотя бы извинился, но передумал. Упрямый медведь наверняка только и будет, что молчать. А если и заговорит, что скажет? Что так ему, балбесу, Лё, и надо. Мол, будешь знать, как чужие вещи терять. Что вора пугало даже больше, так это то, что Ратибор действительно может быть прав в своих воспитательных действиях. Как вор вообще способен обвинять человека, явно раньше не воровавшего (иначе, уж конечно, спрятал бы кражу получше, а то и вовсе избавился за ненадобностью)?

Лё сник окончательно. Все печальные мысли, что жили в нём, теперь предстали во всей своей кошмарности. И сумерки лишь добавляли им живописности. Он винил Ратибора, а больше всего себя. И Лё в полном молчании лёг поближе к костру. Парень долго смотрел на огонь и чувствовал, как начинает испытывать к себе не то ненависть, не то отвращение. Наконец парень уснул, забываясь в лапах смутных кошмаров.

Сквозь сон Лё уловил едва слышный шорох. Слух его не был таким же чутким, как у оборотня, но в самые тихие и опасные мгновения слабости натренированное чутьё вора обострялось. Лё не сразу открыл глаза, прислушиваясь некоторое время и думая о целесообразности этого пробуждения. Может, кто-то просто пошёл в туалет, в конце концов. Парень был бы рад такому обороту, но в тот вечер всё было против него.