Жить, чтобы страдать / Living to Suffer

Глава XV

Так как он знал точную дату своей смерти, ему нравилось отсчитывать дни, когда он был молод. Пока он считал, он хотел, чтобы неосязаемое время превратилось в осязаемый календарь. Так он смог бы протянуть руку и перелистнуть на ту страницу, пока никто не видит, и вырвать ее - в нем миллионы страниц, никто не заметит отсутствия одной из них, верно?

Но время шло, и, повзрослев, однажды он не захотел больше быть этим похитителем времени.

Даже когда ему сказали, что осталось только два месяца, и он знал, что это будут его последние месяцы, он лишь промычал и заснул, не увидев ни одного сна.

К сожалению, его крепкий сон был нарушен. Он открыл глаза и увидел стоящего у кровати Шэнь Ляншэна, точнее в его сонных глазах - размытую белую фигуру.

«Цинь Цзин, я ухожу», - сказал мужчина, наклонившись и слегка похлопав его по щеке.

Завернутый в одеяла так, что видна была одна лишь голова, Цинь Цзин был похож на бобовый росток, засунутый в ролл. От мягкого шлепка его голова повалилась в бок, а изо рта вырвалось неуклюжее: «Взгляни на время... почему ты не даешь мне поспать...»

После этого бормотания, мужчина отошел от кровати и вышел, проскрипев дверью. Затем веки доктора дважды столкнулись в битве, прежде чем объявили перемирие и воссоединились. На этот раз он видел мимолетный сон.

Во сне летнее солнце ослепляло белым светом. И в этом свете был сияющий силуэт.

Фигура продолжала отходить дальше и дальше, но он все еще мог видеть ее, даже когда она стала с игольное ушко.

Он не знал, кому принадлежал этот силуэт, но ему стало интересно, нужно ли бежать за ним.

Однако в следующий момент он исчез.

Небо было окрашено сумерками, когда он снова проснулся. На самом деле Цинь Цзин был рад, что ему удалось с помощью сна избежать первого дня года. Что же касается его сна, то он ничего не помнил.

На третий день он получил обычное новогоднее письмо от своего шифу. В прошлые года он отправлял ему новогодние и весенние приветы в виде изысканно подобранных поэтических образов, но в этом году письмо было не только компактным, но и написано кодом, который понимали лишь они двое. Цинь Цзин ощутил агонию, лишь взглянув на эти сжатые каракули.