Ты крепко связан в моих цепях

9."Я просто хочу не думать о тебе"

Совещания в компании Хванов, проходящие почти три раза в неделю, уже порядком надоели Хвану. Он бы всё понял, если бы на этих собраниях, где все обсуждают что угодно, кроме работы, был хоть какой-то толк. Конечно, разговоры о работе и её проблемах тоже присутствуют, но чаще из их уст он слышит о новых жертвах, принесённых ради продления их жизней, о том, что бы они делали, не будь у животных достаточно крови... Наверное, смертных людей тогда бы и вовсе не осталось — все вымерли бы давным-давно. Но Джин не забивает себе голову этими вопросами. Сейчас у него только одна цель — Ли Феликс. И всё-таки ненависти к нему у Хвана больше. Он и сам бы хотел понять, почему ему до побеления косточек в пальцах хочется своими руками сжать его тонкую шею и долго-долго мучить, чтобы смерть не казалась такой жалкой.

— Земля вызывает Хёнджина! Надеюсь, до космоса ты ещё не долетел. Ты на Земле нам ещё нужен.
— Очень смешно, Хо. Мне сейчас не до смеха. Я чертовски хочу напиться. И не крови, а банального пива. А ещё лучше — самого крепкого вина.
— Ничего себе! Я просто потерял дар речи. Это точно ты, Хёнджин? Ты и алкоголь — худшие друзья на свете!
— А знаешь, говорят, нужно смотреть врагу в глаза. Давай просто представим, что у пива и вина есть глаза. Вот и всё. Пойду быстрее отсюда. Ещё одни сплетни об этой крови... Я не выдержу.
— Как скажешь. У меня есть предложение: в наших клубах крепкого алкоголя нет, Джин, так что предлагаю отправиться в небольшое путешествие по человеческим клубам. Там будет не только алкоголь, но и, уверяю, веселья — полные штаны.
— Звучит заманчиво. И мне совершенно плевать, куда идти. Так что пошли уже.

---

Время близилось к полуночи, но для Джина это не имело никакого значения. Он просто пил, не обращая внимания на разукрашенных и отполированных до блеска дам, которые так элегантно вертелись вокруг. Но то ли Джин устал от этой привычной картины, то ли он и правда сходил с ума, но ни одна из этих «цац» не могла привлечь его внимание, а о возбуждении и речи не шло. Пугало его ещё больше то, что в слегка затуманенную алкоголем голову снова пришло это маленькое чудо с веснушками. И от одной только мысли о нём у Хвана встало ровнее, чем строй солдат в армии. Это до дрожи напугало его. Он тут же постарался успокоиться, но забыть эти ощущения так и не смог.

— Ты в порядке? Я сбился со счёта, какой это у тебя бокал. Хватит! — Джин Хо возмущённо поставил свой стакан на стол.
— Ну что ты сразу злишься? Я же не пьян. Мне это просто необходимо.
— Знаю я твоё «необходимо». Потом всю ночь будешь сидеть у унитаза, а я — рядом. И, конечно, не смогу не помочь тебе, зараза такая.
— Из-за меня много проблем... Но знаешь, я бы без тебя не справился.

После этих слов у Хо глаза округлились, и его кошачий взгляд стал больше похож на взгляд испуганного зайчонка.
— Ты точно перепил! Хватит, Джин, пошли отсюда.
— Нет, я не закончил, и мы не уйдём. Прошу, Минхо, я говорю это абсолютно трезво и искренне. Но ты мне потом не напоминай, ладно? А то зазнаешься ещё.
— Да уж... Я сейчас не в состоянии что-либо думать. Ты меня сильно удивил, друг.

Спустя пару часов Джин оставался так же трезв, хотя количество выпитого алкоголя было не сосчитать.
— Пойду подышу воздухом. Скоро вернусь.
— Только ненадолго. Джин, нам скоро уходить.
— Хорошо, — бросил на прощание Хван.

Выйдя на улицу и оглядевшись, он понял, что вокруг никого не было. Абсолютная тишина. И это неудивительно — кто станет гулять по холодным летним улицам в четыре утра? Он почувствовал такой покой в этой тишине, словно заново научился дышать. Для Хвана тишина была единственным лекарством от дурных мыслей, пожиравших его изнутри. Впервые за весь этот проклятый день он почувствовал себя по-настоящему счастливым. Возможно, это прозвучит странно, но он и вправду был счастлив в этом одиночестве и покое.

Но не тут-то было. Вампирские инстинкты сработали быстрее, чем Хван успел оглянуться. Он почувствовал сильный страх смертного где-то поблизости и больно знакомую ауру. Что-то непонятное начало происходить у него в голове. Хван, хватаясь за голову, пытался утихомирить крики, звучавшие внутри. Сколько столетий прошло, а видений не было, и вот сегодня они навалились все разом. Он слышал, как кричат люди, как молят о помощи. Стоило закрыть глаза — и перед ним возникали их образы, захлёбывающиеся слезами, умоляющие не трогать их или отпустить.

— Какого чёрта именно сейчас? — прошипел Хван, падая на колени. Что за хрень творится?

Видения не отпускали и не желали исчезать. Джин чувствовал, как медленно лишается рассудка, и уже в полуобморочном состоянии поднялся с земли, крича во всю силу своих голосовых связок:
— Я просто хочу не думать о тебе!

Дальше — в голове и в глазах потемнело. Он рухнул на холодный асфальт, чувствуя, что не отключается, но уже ничего не видит.

Хёнджин начал отчаянно паниковать. Его пугало это чувство: даже сейчас, когда он сходил с ума от этих видений, когда в потемневших глазах и голове, готовой взорваться от переизбытка нахлынувшего за эти минуты, он всё равно видел его. Тысячи голосов звучали в голове, но его было слышно сильнее. Тысячи лиц мелькали перед ним, но его личико навечно поселилось в памяти.