О Чем Мы Будем Молчать Сегодня

•|•

— Это невыносимо, ты не понимаешь, — Антон потер виски длинными окольцованными пальцами, и снова шумно вздохнул, глядя куда-то мимо. Арсений прикусил нижнюю губу, раздумывая, что бы можно было сейчас ответить, сказать, как поддержать и как все сделать правильно — потому что, конечно же, Арс все понимает и, конечно же, он не должен чувствовать этот укол радости — но в этот момент Антона неожиданно прорвало. Он прижал кулаки к глазам и заговорил торопливо, раздраженно, так, как говорят люди, когда решаются выплеснуть копившееся и кипевшее внутри много месяцев:

— Все было хорошо, но… Я просто не вывожу. Она никогда меня ни из-за чего не пилила, принимала все как есть, поэтому я и был с ней, потому что… ну, кого еще я такого найду? Но одно дело — оставаться у нее иногда, жрать там заказную еду вдвоем, трахаться — просто замечательно, но… Когда ты снова спотыкаешься о ее чокнутого кота с утра и слушаешь обиженные просьбы не материться, а как тут, блять, не материться, когда он мне полноги расцарапал, или когда снова ее волосы длиннющие в этой сеточке в сливе в ванной, косметика ее повсеместно — ты вообще можешь представить, сколько у нее косметики? Там же можно лицо новое нарисовать, Арс, просто новое, а старое замазать нахрен, и никто не заметит! Или когда мне приходится притворяться, что ее яичница вкусная, не пару раз в месяц, а каждый, сука, день, и вкуснее нихуя не становится, неужели она сама не чувствует? А каково с ней спать? Она же одеяло отбирает, и повернуться невозможно, чтобы она не начала потом пинаться, мол, она проснулась, ей так неудобно, а у нее же еще эти волосы! Ты знаешь, как сильно во сне эти волосы лезут в лицо? А когда она постирала мою красную толстовку и кучу НЕ красных вещей, и они все теперь грязно-розовые? А еще, еще знаешь эту дурацкую бабскую привычку раз в месяц докапываться с пафосной романтичной хуйней? Я те клянусь, в последний раз это было «Антош, если бы мы были звездами, то я была бы… — сука… — я была бы… Альбирео, — во, — а кем бы был ты?», ну, и я ответил какую-то хуйню, там, Альдебараном каким-нибудь, она посмеялась, конечно, но все равно как-то обиженно потом ляпнула, что я должен был ответить… Бля, как там я должен был ответить?

— Денеб, — негромко подал голос Арс впервые за все время этого диалога. — Альфа Лебедя. Она назвала бету.

— И как, сука, я должен был это понять? — Антон фыркнул, выпуская облако дыма, и снова глубоко затянулся. Арс не очень весело прыснул, Шастун устало на него посмотрел, но не удержался от ответного короткого смешка. Поблекшие темно-зеленые глаза сверкнули искрами веселья и вернулись к исходному состоянию. — Арс, я заебался. Арс…