Змея на груди

3. Я не собираюсь делить тебя с фараоном.

Чимин с поднятой бровью наблюдает за своей прислугой, которые поразительно молчаливые и все время ходят с опущенной головой. Он не понимает, что повлияло на их поведение, ведь обычно они активные и очень разговорчивые.

Пока они идут в сад по светлым коридорам, омега обдумывает, чем лучше сегодня заняться, и принимает решение, что нужно все же выяснить, почему по истории обладателя этого тела казнили. Он не успевает даже моргнуть, как сталкивается с человеком, вышедшем из-за угла.

— Ваше Величество! — вскрикивают слуги и помогают ему устоять на ногах.

Чимин хмурит брови и поднимает глаза. Перед ним стоит такой же ошарашенный омега, который, заметив его, поклонился, а затем поднял голову и заговорил:

— Ваше Величество, рад Вас видеть.

Пак не понимает, кто это, и оборачивается через плечо к своему слуге, который тихо шепчет:

— Это один из наложников фараона, Тэмин.

Омега поднимает брови и вновь смотрит на незнакомца.

— Ваше Величество, я только сегодня утром узнал, что фараон вчера вечером должен был прийти к Вам, но по моей вине не смог, — невинно хлопает глазами Тэмин, глядя на мужа фараона.

— М-м-м, так это из-за тебя я чуть не остался голодным, — хмыкает Чимин, вводя наложника в шок.

— Что, простите?

— Зачем ты это мне говоришь? — безэмоционально спрашивает Пак, подняв бровь.

— Ну как, — нервно хмыкает Тэмин. — Я хотел попросить прощения у Вас.

— Проси, — кивает омега.

— Что? — хмурится наложник, явно не ожидая такого ответа. — «Раньше он сразу же начинал истерить...»

— Проси прощения. Я жду, — повторяет Чимин, сложив руки на груди.

Тэмин смотрит на прислугу за спиной мужа фараона недоумевающим взглядом, а затем, сглотнув, становится на колени и неуверенно говорит:

— Прошу прощения, Ваше Величество.

Он не ожидал такого от Мин Чимина.

Пак смотрит на омегу и, обойдя все еще стоявшего на коленях, идет дальше по коридору. Омега чувствует прожигающий взгляд наложника и хмыкает.

«Так уж и быть, я наведу здесь порядок. А то посмотри, я чуть сам голодным не остался и ребенка голодать бы заставил, — он качает головой, думая про себя. — Еще и фараон какой-то не надёжный...», — Чимин фыркает про себя и наконец выходит в сад, вдыхая полной грудью.