Ты дышишь с той болью, что окутало тело,
Ты просишь вырвать твоё избитое эго.
Я склонился над твоим телом. По белой рубашке и белому жабо расплылось кровавое пятно. Слёзы текли ручьями из глаз. Крупные солёные капли падали тебе на щёки и разбивались в дребезги.
-Ацуши, - раздался твой хриплый, молящий голос- убей меня Ацуши...
Твои руки чуть подрагивают. Пятно становится всё больше и больше. Я не сильно сжал в руке твою кисть.
Мне больно смотреть на твоё бледное тело,
Но сердце не позволит закончить мне это.
-Аку, я не могу...- мои губы дрожат и говорю я это так тихо. Я нежно поглаживаю твою обмякшую ладонь и мне так страшно сделать тебе больно. В сердце будто колют иголками. Твоё лицо привиться от боли, но ты неожиданно перестал молить меня о том чтобы я закончил это, видимо ты понял, что не под силу мне это.
Я слышу твои хриплые вдохи и думаю я,
Что их не забуду даже, когда я буду на крыше стоять
И Бога молить меня не держать.
Тебе так тяжело дашать. На твоим губам льётся свежая, тёплая кровь. Я слышу твои хрипы и понимаю, что ты не выживешь. Я не хочу чтобы ты слишком долго ждал меня на том свете, хочу сократить эти длительные сроки и сброситься с крыши, чтобы наши души воссоединились и мы могли бы быть вместе на веки. Но Бог явно мне будет припятствывать посыла людей, чтобы спасали меня и Куникида наверняка будет говорить, что я стал как Дазай-сама, но мне плевать. Я хочу быть с тобой! Без тебя мне не жить!
Но же случилось? Что же ты сделал?
Ты вырвал моё сердце и кинул его ты в сторону света.
Я замер. Там где было сердце начало ныть ещё сильнее. Медленно перевёл взгляд вниз и понял... Расёмон пронзил меня и вырвал моё сердце завев лёгкие. Из последних сил он кинул моё сердце к выходу из тоннеля, там, где сияло заходящие солнце. Я вновь посмотрел на тебя.
Но по душе разлился тот же огонь,
Что чувствовал ты, когда спасать меня ринулся под открытый шквал пуль.
Понятное чувство разлилось по моей душе. Осознание того, что мы отправимся на тот свет вместе успокаивало меня. Тело стало тяжёлым и переставало меня слушаться. Дышать стало тяжело и нестерпимо болезненно. Казалось, я уже не могу плакать, но по щекам вновь скатились слёзы, но они не были уже такими горькими. Я плакал от счастья.
И медленно тело моё опуситилось к тебе,
И голова легла на худощавом плече,
Тело окончательно обмякло, но из последних сил я посторался леч на твоё плечо как можно мягче. Я слышал твоё хриплое дыхание. Сердце ещё билось, даже с железными пулями внутри. Ты уже не бился за свою жизнь, ты только желал вновь быть в месте со мной. Но сознание начало меня покидать и закрыл глаза, но я по прежнему лежал и услышал твой чуть хриплый, не задыхающийся при смерти голос. Он был совсем рядом. Будто я продолжал лежать у тебя на плече. Я открыл глаза и увидел, что мы дома, что мы живы, мы целы и ты рядом лежишь. Наконец-то вернулся ты спустя столь долгое время из командировки. Усталость взяла своё и я провалился в сон.
И помню твои последние слова я чётко:
"Спи спокойно мой Тигр, я дома".
