Тайны знойного июня

Серость, тусклость или Пак ЧанЁль

12 июня  

Изнемогающее солнечное утро похоже на обряд самоуничтожения, ведь под рубашкой давно скопилась неприятная влага, из-за неё пробегают мурашки, но совсем не те, которые вызваны будоражащими эмоциями. В горле стоит до жути противный ком, который попытались развеять большим глотком воды. Но всё бестолку.

Июньский день кочует из одного в другой, потому он непричмечателен, скучен и обыден. Никто не изучает, никто не сканирует, за спиной не шепчутся, не стараются задобрить обольстительной улыбкой. В глазах некоторых напротив, отвращение, накатившее прохладным душем. Даже собственные родители не замечают, когда парень уходит слишком рано, а приходит в полный сумрак, когда часовая стрелка без зазрения совести вот-вот достигает полночи. Поступил бы так братец, те обзвонили бы соседей и поставили на уши всю деревушку. И дело совсем не в возрасте, как может показаться с первого взгляда.
От такого сердце порой горит, в нем плавно разжигается янтарное пламя, а затем как и прежде остаются лишь угольки, которые выглядят безжизненными, но в каждый раз отдают с двойной болью и призрением к самому себе.

И так изо дня в день, словно там, наверху, прописано посекундное отвращение, которое утрировало подростковое сознание. Сознание не окрепшего Пак ЧанЁля.

Дорога в школу лишь раньше могла сопровождаться задорными разговорчиками, характерной приветливостью красноволосой и приятным забвением, сейчас, наверняка, все привелегии достались Чону, который раздражал лишь своим робким взглядом. Уж слишком много ЧонГука стало в тихой жизни паренька. Слишком часто с уст слетало его имя, а перед глазами мельтешил его надоедливый силуэт. От таких деньков школьник словно стал второстепенным героем, хотя тот и не отрицал, что зачастую появлялся лишь на задворках, но это и не мешало чувствовать свою значимость. Хоть паренька и не воспринимали всерьёз, особенно без одноклассника в лице Кима, но он не жаловался. Ему хватало лишь некоторое время наедине с приятелями, и тогда тлеющие угольки сменялись чем-то светлым. Пак пока сам не определился, чем именно.

Сейчас тишину разбавляли лишь насекомые, реже птицы, а в голове словно заиграл звук трескающего масла на сковороде. Даже невзирая на вчерашний ливень на утро его как и не бывало, учитывая, что уроки сегодня позже обычного. Через зной приходилось буквально пробираться, и каждый шаг становился тяжелее.
Но вот руки из карманов тот не убирал, словно от этого жарче не становилось.